Господин мой, рыцарь. Юрий Енцов
в железной перчатке тыльной стороной и просто склонился над пальцами, на которых красовались крупные перстни, не касаясь своими губами крепкой, маленькой и уже немного сморщенной ладошки.
Перед тем как уйти канцлер прикрикнул на покалеченных конем Люка оборванцев:
– Ступайте вон.
Два неудачника в старых желтых куртках поковыляли проч. Люк нахлобучил шлем, вставив ногу в стремя, уселся в седло, и не спеша выехал в ворота. Вскоре он подъехал к постоялому двору, у которого совсем недавно расстался со своими спутницами. Предстояло расседлать и накормить овсом коня. Расторопный служитель показал ему место под навесом.
– Будьте осторожны с конем, – предостерег его Люк. – Он так обучен, что кусается и бьет копытами если к нему подходит чужак.
– Тогда Вашей Милости придется самим насыпать ему овса, – сказал парень немного недоверчиво. Люк так и сделал. Он снял с коня седло, уздечку, переметную суму, а также щит и подсумок, в котором лежали арбалет со стрелами, составное копье и кистень, взгромоздил все это себе на плечи и пошел в дом.
– Позвать вашего слугу? – спросил юноша прислужник.
– Не надо, я справлюсь, – отказался Люк. – Проводи меня в комнату.
Услужливый юноша, показывая усердие, попросил понести подсумок, но эта задача оказалась для него непосильной, и Люк, сжалившись, через пару шагов освободил его от полупудовой ноши.
Они поднялись на балюстраду второго этажа, где располагались комнаты, сдающиеся внаем. Люк, пригнувшись, вошел и увидел большую пустую кровать, окно, выходившее во двор с конюшней, это было очень кстати, а в углу на покрытой тканью соломе лежали рядышком и крепко спали Хорса в мужской одежде и её дочь.
– Они заплатили? – спросил Люк служку.
– Да, за одну ночь, – ответил тот.
– Разбуди меня перед рассветом, – попросил его Люк. – Получишь на выпивку.
Парень, поклонившись, ушел, а Люк принялся развешивать на прибитые под потолком толстые гвозди свою поклажу.
Затем он прошелся по комнате, погромыхивая латами и звеня шпорами. Лучше было бы расположиться в конюшне, на сене. Здесь, на постоялом дворе, легко можно было набрать полную одежду насекомых. Хорошо, что на судне этой пакости не было. Но с другой стороны, снять доспехи и выспаться на мягкой, чистой постели было так заманчиво.
Он осмотрел дверь, она казалась прочной. Засов надежен. Люк задвинул его, снял шлем, повесил на спинку стула. Сел на кровать, снял железные перчатки, отцепил шпоры, снял с ног железные сапоги, а также замшевые сапожки, пошевелил своими восемью толстыми волосатыми пальцами. Отстегнул и снял поручи. Снял наплечники, нагрудник. Стянул через голову кольчугу. Попытался положить её на стул, но тут она, подобно змее, соскользнула и шлепнулась на пол, а вслед за нею другие части его лат. Раздался грохот.
Люк оглянулся через плечо. Хорса проснулась, подняла голову и ошарашено оглядывалась по сторонам.
– Спи, в нашем распоряжении целая ночь, – сказал ей Люк, а сказав подумал, что фраза звучит