Опасный флирт. Нина Роуэн
голубые глаза были полны гнева и разочарования. – Разве вам не нужна простая оплата моего долга? Поэтому я здесь. Возьмите плату. Целуйте меня!
Александр покачал головой:
– Только не так.
– Но вы не ставили никаких условий.
– А теперь вот условие есть.
Раздался стук в дверь, а затем в гостиную вошел слуга с чайным подносом. Александр кивнул ему в знак благодарности, и Джайлз вышел. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, Александр стал разливать чай. Положив в одну из чашек сахар, он протянул ее Лидии.
– Какое условие?
– Я не буду целовать вас, видя, что вы явно расстроены. Если не считать того, что этот поступок будет неправильным, моя гордость не перенесет удара, если этот поцелуй сделает вас еще несчастнее.
На ее губах мелькнула тень улыбки.
– Полагаю, ваша гордость может перенести и не такое, милорд, – сказала Лидия.
– Возможно. Однако у меня нет желания выяснять, так это или нет. – Его брови сошлись на переносице, когда он увидел, как Лидия сделала глоток чаю. Ее губы обхватили тонкий край чашки, по горлу пробежала волна.
Александр подождал несколько невыносимо долгих минут, чтобы она справилась с волнением. Потом еще раз спросил:
– Что случилось?
Глаза Лидии потемнели и стали цвета лазурита. Она покачала головой, и при этом заплясали густые кудряшки. Когда Лидия наконец заговорила, ее голос был полон печали.
– Иногда я чувствую себя… очень беспомощной.
Александр не знал, как ответить на эти простые слова. С одной стороны, это заявление, сделанное женщиной с таким блестящим, таким явным умом, как у нее, казалось абсолютно бессмысленным. С другой – она коротала время, придумывая формулу любви, а Александр был уверен, что такое занятие абсолютно бесперспективно.
Молчание затянулось, сгибаясь между ними, как живое существо.
Александр откашлялся и на мгновение даже пожалел о том, что рядом нет Себастьяна. Себастьян нашел бы нужные слова. У его брата была врожденная способность внушать женщинам ощущение безопасности, защищенности. Они верили ему, доверяли в отличие от Александра, про которого ходили не лишенные основания слухи о том, что он склонен к отшельничеству, и после катастрофы с его разорванной помолвкой эта склонность стала еще сильнее.
Рот Лидии скривился, когда она поставила чашку на поднос.
– Но все это не имеет никакого значения, не так ли?
– Какого рода помощь вы ищете?
– Какую бы помощь я ни искала, мне ее не получить, так к чему говорить об этом?
Нортвуд внимательно рассматривал Лидию, изгиб ее шеи, тени от длинных ресниц на скулах.
– Я знаю, что вы обладаете блестящим острым умом, – промолвил он. – Что ваша любовь к цифрам завоевала уважение среди самых высших научных умов.
– Откуда вам это известно?
– Я наводил о вас справки, – признался виконт. – Ваше имя вызывает уважение, мисс Келлауэй.
– Мое имя вызывает любопытство, милорд, – возразила Лидия. – Как имя южноамериканского тапира или циркового клоуна.
–