Под чертой (сборник). Дмитрий Губин
вас, дорогие коллеги, – зловеще понижаю я голос, – у меня ровно две новости. Плохая в том, что вы темны, как сибирские валенки в безлунную ночь. Я вам сейчас зачитаю один список, – и если хоть один из вас объяснит, какую идею человек из списка добавил в копилку идей человечества, вам всем будет зачет. И в этом состоит хорошая новость. Ибо своим знанием знающий искупит незнание ваше, как Спаситель страданием искупил грехи наши. Истинно говорю вам, что поставлю! Аминь.
Результат предсказуем. С таким же успехом я мог просить объяснить, чем поэзия отличается от прозы. (Да, правильно: не рифмой. А чем? Ответ можно найти, почитав Жирмунского, Томашевского, Холшевникова – или записавшись ко мне на семинар.)
В списке, который я зачитываю, нет никаких философов. Ни Бадью, ни Адорно, ни Делеза. Все сплошь – современные американские и европейские публицисты либо ученые, популяризаторы знаний. За границей их книги расходятся как горячие пирожки, издаются миллионными тиражами, и пересказывать их содержание просто: после выхода в 1960-х «Структуры научных революций» Томаса Куна, введшего в обиход понятие парадигмы, весь научпоп на Западе и строится по принципу парадигмы, то есть описания концепций, а не явлений. Ну, как бы объяснить? Скажем, парадигма образования Руси историка Ричарда Пайпса состоит в том, что страна возникла как надстройка на базе предприятия норманнских пиратов, известного как «путь из варяг в греки», подобно тому, как Ост-Индская компания шестью веками позже обрастала собственными армией, полицией и т. д. (И вам теперь этой парадигмы вовек не забыть.)
Парадигматический подход сам произвел революцию: благодаря ему сложные теории стало возможным излагать популярно.
Ужас в том, что как только на Западе возник такой замечательный метод, в СССР перед западной мыслью захлопнулась дверь (а когда снова открылась, у нас уже перестали читать). Сегодняшний средний образованный русский застыл на докуновском этапе, – увяз где-то в экзистенциализме. И нынешнее непонимание между русскими и европейцами, русскими и американцами, даже не непонимание, а пропасть, связаны еще и с тем, что там новейшие парадигмы, отразившись от книг, от журналов, от теле– и радиошоу, вошли в общественное сознание. В то время как у нас они вообще не известны.
Так что вот мой список из 10 современных non-fiction книг, серьезнейшим образом меня изменивших. «Списком Шиндлера» я его назвал, потому что как промышленник Оскар Шиндлер включением в свой список давал жизни евреям – так и я надеюсь этим списком дать жизни идеям.
1. John Perry Barlow. Cybernomics: Toward a Theory of Information Economy. Брошюрка в 10 страниц, которую способен осилить по-английски любой смышленый старшеклассник. Суть в том, что постиндустриальная экономика начинает копировать биологические формы жизни. В свою время эти 10 страниц взорвали Wall Street.
2. Ричард Пайпс. «Россия при старом режиме»; «Русская революция». Лучше Пайпса про новую русскую историю ничего не написано. По Пайпсу, парадигма Россия есть патримониальная автократия, в которой абсолютно вся собственность принадлежит единственному лицу, называемому