Война на Тихом океане и общество США (1941–1945). С. О. Буранок
вражеских действий, но и образ разделённого между диктаторами мира, единственной свободной областью которого остаётся американский континент. Для президента США важно сформировать у нации веру в то, что Япония преследует одни цели вместе с Германией и Италией, так как война данным европейским державам ещё не объявлена.
Нельзя не обратить внимание, что японские лидеры в этой фразе по-прежнему выступают обезличенными. Возможно, Рузвельт хотел показать, что для американцев абсолютно неважно, кто в Японии премьер-министр, кто император – всё равно все будут побеждены. Заострив внимание слушателей на прошлом, оратор очень быстро возвращает его в настоящее: «Сегодня это уже намного больше, чем параллели».
Этим показана не только историческая связь событий последних 10 лет с Тихоокеанской войной, но и предвосхищаются события ещё более опасные. А следующая фраза Рузвельта усиливает формирующееся у слушателей чувство опасности: «Их взаимодействие так хорошо рассчитано, что все континенты мира и все океаны теперь рассматриваются стратегами
Оси как одно гигантское поле битвы»[354]. Без сомнения, это наивысшая степень нагнетания зловещей атмосферы в начале «беседы».
Если первые фразы этой части речи уводили аудиторию в 1930-е на просторы Азии, Африки и Европы – объекты важные, но для большинства американцев такие же далёкие, как и ушедшие в прошлое 1930-е годы, то это предложение возвращает слушателей не просто в реальность, а в мир, который уже поделён, роли агрессоров распределены, причём распределены по всем континентам и всем океанам; значит, от спокойствия 1930-х (для американского континента) ничего не осталось.
Пришла, как настаивает Рузвельт, не обычная угроза, в опасности оба побережья США и даже сам материк может стать очередной клеточкой на «гигантском поле битвы». Создание такого образа было необходимо президенту США как для обеспечения высоких патриотических чувств, так и для отвлечения внимания от следующего блока речи, точнее, от некоторых его неудобных моментов. Содержательно новая часть выступления входит в «политическую тему», но структурно и интонационно радикально отличается от всей «беседы». Это 10 предложений, заканчивающихся стандартной формулой «без предупреждения»[355]. Тот же приём был использован президентом днём ранее – в выступлении перед Конгрессом (только тогда стандартная формула – «прошлой ночью» – была помещена в начале предложения[356]).
Итак, начало этого блока: «В 1931 Япония захватила Маньчжоу-го – без предупреждения». Возникает вопрос – для чего Рузвельт использовал название государства, которого в 1931 г. ещё не существовало, и японцы оккупировать его никак не могли.
Возможный ответ находится дальше – в перечислении «нападений без предупреждения». В этом списке нет Китая, хотя инцидент 7 июля 1937 г. прекрасно подходит под общую логику концепции данной части выступления. Всё внимание слушателей президент сосредотачивает на словах «Гитлер», «Еермания». Япония
Addresses and Messages of Franklin D. Roosevelt. Washington, 1942. P. 128.
Ibid. P. 128–129.
Senate Document No. 148. 77th Congress, 1st Session. Washington, 1941. P. 7.