Терракотовый император. Василий Арсеньев
надо было отвести пленника в становище и поскорей вернуться к табуну (он был главным смотрителем стада). Теперь их путь пролегал вброд по обмелевшей речушке.
К этому времени солнце уже высоко висело на небе, а наш узник устал от долгого шествия с завязанными руками и воспылал жаждой, – он стал кричать и раскрывать рот, давая понять, что хочет пить. Монгол Мерген, оглянувшись, сообразил, что к чему, и, подумав, велел своему спутнику остановиться, потом сам спешился, подошел к пленнику и развязал ему руки. Андрей тотчас припал к воде и стал жадно пить ее. Она показалась ему удивительно вкусной; вскоре он утолил жажду, а потом вдруг замер на месте, увидев свое отражение в прозрачной речной глади.
– Что это такое?
На него из зеркала реки глядело совсем незнакомое лицо: юный мальчик азиатской внешности, с желтой кожей и раскосыми глазами. Андрей протер их рукой, чтобы убедиться, что это не обман зрения.
– Не может быть! Это какой-то кошмарный сон! – запричитал он, заливаясь слезами, а его, между тем, уже обратно привязывали к седлу.
Весь оставшийся путь до монгольского становища Андрей, – сначала плакал, вспоминая свою прошлую жизнь, где он был русским, то есть европейцем, а вовсе не азиатом, потом ученый ум взял свое, – он принялся рассуждать, строя всевозможные догадки. В конце концов, блеснула мысль о реинкарнации и новой жизни в другом теле. В теле мальчика-азиата!
Но как такое возможно?
Они были уже на подступах к кочевому городу, когда в памяти Андрея мелькнуло воспоминание о Судном дне, который он, увы, не пережил. Последнее, что ему удалось вспомнить, был огненный шар, что влетел в салон автомобиля, в котором они ехали. А потом наступило беспамятство… Теперь вот это… «Значит, это вовсе не сон и не розыгрыш, это реальность! – наконец, с ужасом осознал Андрей. – Неужели я попал в прошлое? Боже мой, что меня ждет?!»
***
В кочевом городе, среди юрт и кибиток, появление необычного пленника вызвало большой интерес, – быстро собралась толпа, где мелькали лица мужчин, женщин и детей, – теперь уже сотни глаз разглядывали обнаженного мальчика, пока они не добрались до самой роскошной юрты, что принадлежала главе этого монгольского рода. Здесь монгол Мерген спешился и, передав поводья спутнику своему, исчез внутри шатровой конструкции…
Его не было примерно четверть часа, а потом он появился вновь и приказал развязать руки пленнику, после чего жестами велел мальчику проследовать за ним в юрту.
Седовласый толстый монгол сидел посреди юрты и некоторое время, молча, исподлобья разглядывал вошедшего юного пленника, потом что-то проговорил на своем наречии. Андрей не понял ни слова и вместо него на вопрос хозяина юрты отвечал Мерген, который сообщил своему господину, что мальчик, по-видимому, не знает «нашего великого языка».
Знатный монгол еще раз взглянул на ребенка и задумчиво сказал:
– Похож на чжаосца! Верно, его родня – за Стеной…
Он поиграл пальцами, потом кивнул