Ночи Клеопатры. Магия любви. Татьяна Вяземская
понял, моя повелительница!
– Понял, моя повелительница…
Она отпустила пронзаемый невыносимой болью орган, аккуратно вытерла пальцы о его же одежду. Поднесла их к носу, понюхала, скривилась.
– Ты смердишь, слуга! Стадо ослов воняет меньше, чем ты. Наверное, ты щедро платишь женщинам – сомневаюсь, чтобы какая-то из них легла с тобой просто так. А может, ты просто сам распускаешь слухи о том, какой ты любовник, а, Ахилл?
Она усмехнулась и, повернувшись, ушла. Хлопнула дверь.
Ахилл в ярости сжимал кулаки. Ему так хотелось сомкнуть пальцы на нежном горле, ощутить его хрупкость, услышать, как ломается ее шея… Позже, много позже ему придет в голову, что сейчас этого делать попросту нельзя – даже чужими руками. Надо выждать подходящий момент.
А в то мгновение Клеопатру спасет лишь то, что у выпитого Ахиллом зелья имелся побочный эффект: когда срок действия зелья оканчивался, у выпившего его наблюдалась слабость во всем теле, а уж после сильного болевого ощущения – тем более. Бедняга Ахилл не поднял руку на царицу только потому, что вообще был не в силах ее поднять.
Он стоял в коридорчике, сжимая руки так, что ногти впились в ладони, и ему впервые в жизни хотелось плакать.
С этого дня Ахилл стал сторониться царицу. По возможности – не попадался на глаза, а если уж доводилось встретиться, кланялся со всем возможным почтением. А сам пылал жаждой мести.
К чувству оскорбленного достоинства примешивалось еще одно: как и сказала ядовитая тварь, после этого у него ни разу не получилось ни с одной женщиной. Он посетил постоянную любовницу. Он несколько раз был у самых знаменитых александрийских проституток, но то, что до недавнего времени составляло предмет его гордости, так ни разу и не шевельнулось в ответ на самые изощренные ласки. Гадина его сглазила!
Отомстить физически у него не имелось никакого средства. И тогда Ахилл решил действовать по-другому.
Проведя всю ночь в кабаке, он со следами бурной ночи явился к Птолемею.
Юный царь уже давно ожидал, когда Ахилл снова отведет его к женщинам: растущий организм предъявлял и растущие требования. Вместе с тем уже прошел почти месяц…
– По бабам шлялся? – ревниво поинтересовался Птолемей Дионис.
Ахилл изобразил улыбку.
– С некоторых пор я не хожу по бабам, мой царь.
Это была истинная правда – он действительно больше не мог ходить по бабам. Но царю полагалось знать совсем другую версию.
– Мне теперь хватает только одной, – он заговорщицки подмигнул. – Потрясающая женщина! Выжимает меня досуха.
Она и выжала его… один раз. Выжала и выбросила, и теперь ему остается только мстить! Ему надо убедить юного Филопатора в том, что он должен исполнять супружеский долг; а уж если Клеопатра решит противиться этому… Что же, тогда за ее жизнь никто не даст ни асса, но он, Ахилл, будет к этому непричастен. А если народ взбунтуется против Птолемея… у него есть еще младшая сестра. Уломать Арсиною будет куда проще, чем эту гордячку. А там, глядишь, и здоровье поправить