Мисс Билли. Элинор Портер
домашним хозяйством и не замечала, что редко видится с Сирилом. Потом она вдруг это осознала и задала себе вопрос о причинах такого поведения. Сирил бывал в доме так же часто, как и раньше, но теперь она робела при нем и предоставляла Мэри или тете Ханне вести разговор во время его визитов. Она поняла, что особенно радуется появлению Уильяма или даже Бертрама, если они прерывали ее тет-а-тет с Сирилом.
Билли встревожилась. Она сказала себе, что в ее робости нет ничего странного, раз уж ее взгляды на любовь и брак претерпели такие внезапные изменения, но эту робость следует преодолеть. Если она станет женой Сирила, ей должно нравиться проводить с ним время, и ей, конечно, это нравилось, потому что она наслаждалась его обществом уже много недель. Но теперь она решительно велела себе изучить Сирила.
И тут Билли ждало малоприятное открытие: далеко не все черты Сирила ей нравились! Девушка была поражена. Раньше он казался ей таким недосягаемым, таким безупречным, почти идеальным. Но это было раньше, когда она смотрела на него как на друга. Теперь же он получил новую роль, хоть и сам еще не знал этого. Раньше Билли смотрела на него и радовалась чудесному преображению холодного, сдержанного человека от тепла ее улыбки. Теперь же она наблюдала те стороны его натуры, с которыми пришлось бы мириться на протяжении всей жизни. То, что она увидела, ее испугало. Музыка никуда не делась, но пришлось осознать, что музыка – далеко не все. Билли откровенно призналась себе, что «пленительная таинственность» со временем выродится в угрюмую замкнутость, молчаливость станет мрачностью, а несговорчивость превратится в упрямство. Если сейчас его трудно уговорить сесть за пианино, когда он не в настроении, то через несколько лет он будет отказывать ей в самых простых просьбах.
Именно так и случится, если Билли его не полюбит. А она его не любит. Совершенно точно. И потом у них не так уж много общего, кроме любви к музыке. Она любит людей, а он нет. Она любит ходить в театр, а он нет. Она терпеть не может дождливые дни, а он любит. Вместо гармонии жизнь с Сирилом будет ужасным диссонансом. Нельзя выходить за него замуж – помолвку придется разорвать, как ни горько причинять Сирилу боль…
«Постойте-ка! – вдруг вспомнила девушка. – Да ведь эта помолвка существует только у меня в голове!» И Билли немедленно успокоилась и развеселилась. Весь день она пела и танцевала, переходя из комнаты в комнату, так легко было у нее на душе. Она бросила готовить пудинги под присмотром Мэри и на всякий случай беседовала с Сирилом только в присутствии маленькой учительницы или тети Ханны. Она убедила себя, что ошиблась, что Сирил не любит ее, но все же хотела быть в безопасности. Она старалась вообще не оставаться с ним наедине.
Сирил тем временем становился гораздо дружелюбнее, даже с Мэри и тетей Ханной он чувствовал себя раскованнее, перестал упрямиться, и в стенах дома все чаще раздавалась его музыка. Мэри просила его сесть за пианино, и он никогда ей не отказывал. Трижды он водил Билли в театр и любезно приглашал присоединиться к ним тетю Ханну