Не та жизнь. Иона Фридман
но впустили. Знакомые евреи меня приняли, как родного, я не просыхал дней пять, я и у них мог бы жить, но денег не дали. Они тогда уже поняли, что в Израиле им делать нечего, и были правы. Они мне предложили двенадцать тысяч, считайте, сорок зарплат, чтобы я сделал их отпрыску диссертацию, настоящую, не то что бывший муж одной моей знакомой, который продавал университетские дипломы и угодил за решетку. Нет, натаскать его, чтобы он действительно её защитил. Это не было необычным делом. У нас был руководителем одной из групп симпатичный грузин, и у него были дружелюбные аспиранты, и, бывало, всех нас угощали шашлыком и Киндзмараули. Если кто больше всех проиграл от развала СССР, так это закавказские народы.
Это было мое последнее путешествие по большой Родине, я думал, последнее в жизни. Я позаботился о командировке на конференцию в Цахкадзор, по пути заехал, как сказал, в Тбилиси, полюбовался Араратом, он хорошо виден из Еревана, заехал в Эчмиадзин, увидел волшебные армянские спрятанные церкви. Никогда раньше дальше абхазских пляжей не заезжал, а и в этот раз туда заехал по дороге, устроился зайцем, т. е. не по путевке, а дав кому надо на лапу на месте, в грузинский дом отдыха, где кормили густым супом в миске без ложек, надо было все убирать вкусным размокшим хлебом. Играл там с симпатичной девушкой, помню, мы втискивались с ней голой в дупло дерева. Но играли мы не до логического конца, тогда в тех краях надо было еще девушкой замуж выходить, и у слова был несколько другой смысл, чем сейчас. Я видел даже на каком-то сайте выражение «беременная девушка», и речь шла не о Деве Марии.
В конце концов, я нашел деньги в Москве. Копейки, по нынешним временам. Я отдал им в Израиле четыре тысячи долларов, которые, к тому же, мне одолжил Сохнут без привязки к индексу цен, при тогдашней инфляции почти подарок. Выезжать разрешали для воссоединения семей. Я выдумал папину старшую сестру, которая осталась после Гражданской войны в Польше и вовремя перебралась в Израиль. Все понимали, чего эта история стoит, но таков был обряд. Так я и бросил родителей и сестру, чтобы воссоединиться с отпрысками любимой тети. Мои приехали через год, мы не думали подавать вместе, так как никто не верил, что меня так просто выпустят. А я получил разрешение ровно через месяц после подачи. Что ж, бывало и быстрее. Более важных персон, с некоторыми я был знаком (может быть, и это помогло), практически выставляли. Противная беготня за всякими бумагами, отправка багажа. Симпатичного таможенника заинтересовала одна книга. Пожалуйста, буду рад. Вдруг получаю повестку из военкомата. Ужас! Оказывается, меня повысили в воинском звании, наверно, добавили неизвестно за что маленькую звездочку к одной или двум, что я получил пройдя в институте военную кафедру. Ну, я «забыл» к ним пойти. Хорошо было жить под слегка загнивающим режимом, и уехать до того, как он совсем загнил. Ученые, приехавшие в 90-м спрашивали: откуда вы знали? Но мы не знали. Просто повезло.
Но я