Хельмова дюжина красавиц. Ненаследный князь. Карина Демина
и злое, брошенное вскользь:
– Только посмей умереть. С того света достану!
И ведь достал бы, смиреннейший Евстафий Елисеевич, не побрезговал бы ни к Вотану-молотобойцу пожаловать, ни в темные чертоги Хельма, ежели оказалось бы, что грехи Себастьяновы напрочь добрые дела перевешивают…
На память о той истории остался ненаследному князю орден и беленький шрам на груди… шрамом Себастьян гордился больше, втайне подозревая за орденом и повышением отцовскую крепкую руку…
– Помнишь, значит, – с тяжким вздохом произнес Евстафий Елисеевич, вставая.
Совсем дурная примета.
– И как ты тогда… – он замялся, не зная, как сказать, – инициативу проявил…
– Да.
Хмыкнул. Замер, оглаживая бронзового государя по высокому лбу.
– А слышал ли ты, Себастьянушка, про конкурс нонешний?
– Кто ж не слышал?
– И то верно… верно… – Снова вздох, тягостный, и толстые пальцы Евстафия Елисеевича мнут подбородки, которых за последние года три прибавилось. – Кто ж не слышал… Дева-краса… чтоб ее да за косу… срам один… и нам заботы.
Себастьян терпеливо ждал продолжения.
– Патронаж ее величества… и отменить никак не выйдет… но имеются данные, дорогой мой, что нонешним конкурсом воспользуется хольмский агент… агентка, – поправился он, точно опасаясь, что сам Себастьян недопоймет.
Порой ненаследному князю казалось, что для Евстафия Елисеевича он так и остался семнадцатилетним оболтусом, излишне мечтательным и не в меру наивным. Таковым в родительском доме место, а никак не в полицейском управлении, но нет, возится познаньский воевода, душу вкладывает…
…начальство Себастьян любил.
И со всею любовью побаивался.
– Данные верные, и, по словам нашего актора, шансы на успех у нее высоки… – Евстафий Елисеевич прошелся вдоль окна и застыл, устремив взгляд на Девичий бульвар. – Ты ведь лучше иных понимаешь, что есть сей конкурс для девиц…
…шанс на удачное замужество, который при должном умении использовали все. А если с замужеством не ладилось, то времена ныне вольные, некоторым и покровителя хватит, чтобы в жизни устроиться.
…или ненадолго зацепиться на вершине.
– Ко всему, его высочество так некстати расстались с графиней Белозерской. – Уши у Евстафия Елисеевича порозовели. Человек старой закалки, он стеснялся пересказывать дворцовые сплетни, особенно когда касались они королевской семьи.
– И будет искать утешения. – Себастьян озвучил очевидный вывод, избавляя начальство от необходимости произносить подобные, порочащие корону слова вслух. – Или утешительницу.
…и найдет. Кто откажет будущему королю?
Нехорошо.
И вправду нехорошо выходит… ожил, значит, Хольм? Оправился после поражения в Северной войне? Или дело не в том, но в новом Избранном, который твердою дланью ведет народ хольмский по пути всеобщего процветания…
…Себастьяну доводилось читать и хольмские газеты, весьма