Последний властитель Крыма (сборник). Игорь Воеводин
забили…
– Покалеченных нет?
– Наших – нет, – ответил сержант, щерясь довольной улыбкой.
– Ну, а мабуту не сильно поломали? До утра дотянут?
– Да не волнуйтесь, тарищ майор… Ребята дело знают – так, настучали слегка для порядка, но без увечий…
– Ладно, я у себя. – И майор Зубаткин прошел в канцелярию роты.
Третья ночь праздника в Алмазе была потише предыдущих двух – веселье явно пошло на спад, город выдыхался, но еще бузил, и давал шороху, и зажигал.
Зубаткин мог сегодня и не дежурить, но золото, золото в цинках в оружейке, накрытых рогожей и заставленных деревянными ящиками из-под автоматов Калашникова, не давало уснуть, расслабиться, забыться – оно манило, тревожило, будило воображение.
Зубаткин все чаще стал приходить в роту во внеурочное время и сидел, сидел в канцелярии, сам не зная зачем, и по поводу и без повода приказывал дежурным открывать оружейку, и все якобы считал и пересчитывал – автоматы. Пистолеты. Противогазы. Штык-ножи. Пулеметы. Но особенно тщательно – патроны. Цинки с патронами – зажигательными. Бронебойными. Обыкновенными. Трассирующими. И – со смещенным центром тяжести. Калибра 5.45 и калибра 7.62.
– Чё он, в натуре, с бабой, что ли, поругался? – недоумевали дежурные.
В нарядах стало невозможно ни поспать, ни в картишки засесть, ни выпить.
А Зубаткин все мерил и мерил шагами канцелярию, как клетку, и маялся, и тосковал.
– Дневальный! – крикнул он.
В дверях показался дежурный – сержант Земелько.
– Я, товарищ майор, поспать дал салабонам, – ответил он майору. – Сам пока постою…
– Жрать готовили?
– Есть немного…
– Опять картофан?
– Со свининой, тарищ майор…
– Мясо опять само по себе прибежало?
Дежурный чуть скосил глаза.
– Да как сказать, тарищ майор… По кильдымам шерстили, да вот тушку надыбали…
– Тушку?! – майор заулыбался. – Да вы, блин, оборзели, по-крупному стали брать… А что за кильдым?
– Продсклад в автобате… Там мабута праздник отмечала, девки, ханка, туда-сюда… Ну, парни и заехали на огонек…
– Ясно. Ханка где?
– Да разбили же, тарищ майор!
– Не гунди, Земелько… Что б вы водку вылили – все медведи бы вокруг Алмаза передохли…
Зубаткин задумался. Выпить хотелось, но не с солдатом же? Впрочем, какая там, к шутам, субординация – рвать, рвать, когти рвать отсюда поскорее, вот что…
– Давай.
– Чё?
– Через плечо! Картофан, пузырь, мясо и сам садись…
Сержант исчез и появился через полминуты с бачком жаренной с чесноком и мясом картошки. Заспанный салабон постелил на столе коменданта газетку, порубал сало, вскрыл банку сгущенки и заварил чаек.
– Иди, – махнул ему майор.
Тот исчез, и Земелько достал из кармана бутылку.
– Разливай, чего смотришь! – скомандовал ему майор. – Только чтоб никому… Понял?
– А как же, тарищ майор! – Земелько разлил водку по кружкам умело, на звук, по булькам.
– Давай, будь! – Майор