Анни. Елена Муравьева
для себя столкнулась в коридоре. И она поняла его присутствие здесь. Но обмолвиться даже словом не было времени. Когда доктор Цобик и Анже Мирано мыли руки перед обеззараживанием до операционной, доктор сетовал – Самое ужасное, что придется делать краниотомию черепной коробки, у него височные кости раздроблены и торчат наружу. Если мы их просто удалим, у него в виске образуется огромная выемка. Это изуродует ему всю голову. Мы оставляли себе обработанные широкие фасции бедра. Нужно взять их и постараться закрыть выемку. У нас очень мало воска, вот пусть сестра быстро скажет князю Войцеховскому об этом. В аптеке на улице Ваци продавался хороший воск. Заодно, пусть купит побольше прорезининых повязок, бинтов и анестетика, он дорогой, а нам не лишним будет, хинин, 1%-ый раствор желатина, несколько упаковок – если выживет, ему его много нужно будет, и…..пусть купит много шелка. Пока все. Но это только пока.
Сестра очень живо направилась передавать поручение, а доктора, закончив процедуру обеззараживания рук, поспешно вошли в операционную. Анни стояла у изголовья, держа на – готове дыхательные трубки. Когда доктор Цобик кивнул головой, она быстро ввела их в горло пациента. Скальпелем, доктор стал делать разрез кожи головы.
Анри Мирано быстро прижигал кровь.– Вы будете делать по схеме Крейлейна? – спросил.– Нам нужно дождаться Войцеховского с воском.
Доктор ответил – Успеет, нам нужно удалить еще все осколки и гематому.– он осторожно отодвигал пласт кожи. – Бедняга – озадаченно сказал он. – Ему еще жить и жить. Молодой, полон сил. Что с давлением?
Анни с механическим тонометром все время слушала удары пульса. – Падает, 115 было, сейчас 110. Мы его можем потерять, если дальше будет падать.
– Да, дорогуша, но не каркай мне под руку, я сам все отлично знаю.
Упреки во время операции были обычным делом от доктора Цобика. На них никто не обижался. И он стал напряженно скальпелем доставать осколки черепа и выбрасывать их на железную миску. Время шло, он делал это осторожно, что бы не повредить сосуды и нервы. – Ну что, что там с воском? Он скоро уже понадобиться!
Анже Мирано бегом бросился к выходу и из коридора только доносился его громкий голос – Приехали? Все быстро, быстро в операционную. Приехали? Вот, вот хорошо! – и он радостный вернулся назад.– Есть воск!
Операция длилась четыре часа. Больной выжил. Но теперь необходимо было провести операцию на ноге и руке. Такого длительного наркоза, сердце не выдержит сразу. Решено было пациенту два дня колоть снотворное, а потом провести следующие операции.
Когда Войцеховскому Анни сказала, что пока все складывается для больного удачно, в его глазах зажегся огонек надежды. Все это время он мерил шагами коридор. Внешне он выглядел спокойно, но бледность лица и играющие желваки на щеках, выдавали сильнейшее напряжение. Всегда подтянутый и одетый во все самое дорогое, для Анни сейчас его внешний вид был не привычен. Но, она его давно не видела.