Рассказы студенческих лет. Сергей Сергеевич Коняшин
так что, боец, расскажешь? – переспросила Таня, пододвигая к себе кастрюлю с бараниной, замаринованной на шашлыки.
– Да что тут рассказывать, – вздохнул Захар, передавая ей шампура – до войны я в Сибири жил. А после войны сюда приехал. Думал сначала, просто так, в гости к Увайсу, а потом и совсем остался. Вот и все, – просто закончил он, подбрасывая полено в угасающий костер.
– Не кидай больше, – посоветовал Увайс вполголоса, чтобы не разбудить жену, уснувшую у него на коленях, – их ведь на углях жарят.
Таня стала насаживать мясо на шампуры. Захар выкатил из огня полено и отложил в сторону.
– Что теперь будете делать? Думал уже? – спросила Таня Увайса.
– Не знаю, – безразлично ответил тот, поднимая глаза в посеревшее небо, где уже повисли несколько первых звездочек. – Богу доверимся, и видно будет.
Неделю назад по ложному доносу его уволили с завода, которому он отдал пять лет непростой послевоенной жизни. Эта работа была единственным средством к существованию для него и жены Лейлы, носящей под сердцем их будущего ребенка. Кроме того, Увайс умудрялся изыскивать из своего скудного жалования кое-какие средства и для родителей, живущих в другом ауле.
Все началось два года назад, когда его старший брат Мавлад убил школьного завуча, убежденного атеиста и алкоголика, за то, что тот заставил его восьмилетнего сына в рамадан есть бутерброды с салом. На семью наложили тавро неблагонадежных. Мавлада при невыясненных обстоятельствах застрелили в тюрьме. А на прошлой неделе под замес попал и Увайс. Теперь они с женой в прямом и переносном смысле остались без гроша в кармане. Хорошая Лейлина подруга молодая медсестра из местной больницы Таня пригласила их в горы на шашлыки. Это единственное, чем она могла помочь, поскольку знала, что денег из ее рук они не возьмут. Ей и самой не всегда хватало.
Увайс заметил, что Лейла проснулась, и помог подняться. Она была на шестом месяце, и ей уже требовалось повышенное внимание.
– Давайте, я помогу, – предложила Лейла, заметив, как Захар с Таней нанизывают мясо на шампуры.
– Да сиди уже, – ответил Захар, – отдыхай. Мы сами.
– Ну, пожалуйста, – попросила Лейла, – мне нравится накалывать.
В кастрюле остались последние четыре куска. Захар дал доделать Лейле. Увайс остро заточенным штык-ножом начал строгать рогатины для мангала. Таня спустилась к реке вымыть кастрюлю. Лес приятно шумел. Луна осторожно выглядывала из-за сизых облаков бледным полумесяцем.
Установив над костром мангал, Увайс и Захар ушли бросать штык-нож в деревья. Лейла заботливо гладила Танины волосы, разбросанные по ее коленям. Таня лежала с закрытыми глазами, положив голову на ноги подруге. Мясо приятно шипело, роняя горячий сок и распуская душистый запах вокруг мангала. Она встала и брызнула водой на поднявшиеся языки пламени. Угли яростно фыркнули, выбросив снопы пепла и искр. Таня положила флягу и заметила слезы на Лейлиных щеках. Она обеими руками обняла подругу.
– Я не знаю, как мы будем жить дальше, – говорила Лейла, – и не знаю, как мы будем кормить