Медин. wheelerson
проеме.
Ныне проем был подъездный, желто-грязный. В нем человек суетился, приглашал врачей проходить быстрее, усердно кланялся, колыхал махровыми полами. Когда последний медик прошел в холл, он ткнул его в спину, ошалело осмотрел собравшихся людей и поспешил внутрь.
– Я заплачу вам за молчание. Никакой прессы, умоляю, – толстяк пытался разглядеть лица медицинской бригады, когда они зашли в лифт и нажали кнопку «девять». Врачи не шевелились. Лишь посмотрели на Васнецова сверху вниз. В полутемной кабине их глаз не было видно.
– Назовите цену… – сглотнул бизнесмен.
– Эм… давайте посмотрим сначала, что произошло, – ответили врачи.
– Только не надо сообщать журналистам. Это совсем не нужно, – не отступал Васнецов.
– Для нас сейчас важно помочь человеку.
– Да, конечно… но, если вас спросят…
– Мы не будем ничего сообщать.
– Я надеюсь.
– Сообщат дежурные.
– Но…
Двери лифта открылись. Махровый вынужден был выйти, чтобы пропустить медиков. Они проследовали напрямую в распахнутую дверь квартиры. Здесь все было так же, как оставил Андрей – бетонные плиты на своих местах, лестничные перила стройными прутиками убегали вверх и вниз, свет ворсился из всех уголков прихожей. Не было, пожалуй, одного – атмосферы сокровенного любовного признания, витавшей здесь менее часа назад. Теперь пребывал разряженный воздух, позолота оттенков облупилась, обнажив бесчувственный гипс.
– Где больной? – спросил вошедший врач.
– Там, – растерянный и розовощекий Кабан указал на комнату Лизы.
Бригада, не останавливаясь, проследовала мимо темного холодного зала, в глубине которого тлел уличным светом праздничный стол. Шторы приведениями хлестали снаружи, затянув безмолвную печальную песнь. Еще более возбужденный Васнецов пробежал мимо, не обращая внимания на зал и пьяного Кабана.
Лиза лежала на своей кровати и была бледнее бледного. Сосредоточенный врач сел рядом у изголовья, его помощники стали готовить оборудование. Длинными пальцами медик зажал лизину кисть и, сверяясь с часами, замерил частоту пульса. Приоткрыл веки, осмотрел глаза, проверил давление и послушал дыхание. Еще раз проверил пульс на шее.
– Вы говорите, в нее попала молния? – с сомнением в голосе спросил он.
– Истинно, так и было, – закивал прилипшими волосами Роман Васнецов. – Хлопнуло ее об стену навзничь. Мы думали, что насмерть.
– Странно, – задумчиво сказал врач и осторожно провел рукой по лизиному телу. – Ожог ведь должен быть… А его нет.
– Но разве это плохо, доктор?
– Это хорошо, но я тогда не понимаю, зачем вы нас вызвали. Да еще и в праздник.
– Как?! Ведь молния…
– Гражданин Васнецов, – врач резко встал, – при всем моем к вам уважении… Имейте совесть! Ребята уезжаем.
– Но как?! – бизнесмен