Забытые письма. Лия Флеминг
Вряд ли я еще раз решусь сюда сунуться. Да и мать нам не позволит, когда узнает. Какие у вас имена необычные… А я Гай Кантрелл. Называй меня просто Гай. Как же нам отблагодарить вас?
– Да ничего не надо, – вспыхнул Фрэнк.
– Скажите отцу, чтобы подковывал лошадей только у нас, – не растерялся Ньют, старший из братьев. Он начал помогать отцу в кузнице, после смерти Эйсы Бартли дело перейдет к нему, поэтому последнее слово всегда оставалось за ним. Сельма, смутившись, вспыхнула и пихнула его локтем.
– Конечно… Наверное, мне пора. Мама скоро вернется, а отец будет вне себя. Думаю, мама захочет сама поблагодарить вас, – повторил Гай, снова с улыбкой обернувшись к Сельме.
Она посмотрела на него в ответ и не могла оторваться. Темно-синие озера его глаз притягивали как магнитом. Один такой взгляд – и тринадцатилетней Сельме показалось, что за три часа, проведенных здесь, она повзрослела сразу на три года. К речке Фосс прибежала девчушка, ребенок; отчего же ей кажется, что уходит отсюда молодая женщина? Внезапно она почувствовала себя раздетой, мокрые каштановые волосы повисли сосульками, в непросохшем белье – грубоватом, латаном-перелатаном – ее колотил озноб, и ей вдруг стало так стыдно быть всего лишь дочерью кузнеца. Мистер Кантрелл едва взглянул на нее, и она уже не знает, кто же она такая.
Приближаясь к дому, Хестер Кантрелл заметила новенький автомобиль доктора. Он перегораживал дорожку и не давал ей подъехать к парадному крыльцу. Раздражение мгновенно сменилось паникой. Зачем он приехал? Не дожидаясь, пока ей распахнут дверцу и предложат руку, она выскользнула из экипажа и бросилась по ступенькам Ватерлоо-хауса так стремительно, что невозможно было поверить, что ей уже пятьдесят три.
– Арки, что стряслось? – выдохнула она, проносясь мимо горничной и подлетая к миссис Аркхолм, экономке. Та стояла у подножия лестницы, беспокойно сжимая и разжимая ладони.
– Леди Хестер, мне очень жаль. Мастер Энгус… С ним произошел несчастный случай на ручье Фосс… Я осмелилась вызвать доктора Мака. Он сейчас с ним.
– Почему не известили меня тотчас же? Вы же знали, где я… Эти собрания совета попечителей в работном доме всегда такая трата времени!
– Простите, мэм, но мы не могли терять ни минуты.
Хестер бросилась по лестнице, путаясь в длинной шелковой юбке; сердце бухало, на лбу выступили предательские капельки пота, щеки пылали. Но сейчас не время приводить себя в порядок.
Энгус лежал в постели: лицо распухло, все в порезах, глаза закрыты. На левом виске два шва.
Хестер обернулась к другому сыну:
– Что на этот раз?
Гай растерянно принялся бормотать, как Энгус забрался слишком высоко, что деревенские мальчишки предупреждали его, но он все равно прыгнул – и не рассчитал.
– Мне страшно подумать, что было бы, если бы не Бартли и их сестра. Если бы они не оказались там… Мама, это было ужасно, а я совсем ничего не мог сделать.
Энгус открыл глаза, бессмысленно обвел ими комнату и снова впал в забытье.
– Ну-ка, молодой человек,