День независимости. Олег Николаевич Жилкин
я вырос и стал не сентиментален. Привязанность людей к животным мне кажется слабостью, за которой часто скрывается внутренняя черствость и эгоистичность. Когда мне было тринадцать, у нас на Сахалине окотилась приблудившаяся кошка, и мать приготовила ведро с водой, чтобы их утопить, но я не позволил ей этого сделать. На следующий вечер она вручила котят мне, и велела от них избавиться, иначе я могу домой не возвращаться. Котята были слишком малы, чтобы выжить без кошки. Не знаю, почему я столь серьезно воспринял эту угрозу. Я вышел на погруженную во тьму улицу с котятами за пазухой. Не зная, что мне делать, я пошел в сторону реки, но была уже зима и река уже встала. Я вышел на мостик, и после некоторого колебания, стал бросать котят вниз в темноту. Я помню этот звук удара тела об лед. Котята не издали ни единого писка. Домой я вернулся опустошенным, не испытывая никаких чувств. Жестокость не приходит в нашу жизнь из ниоткуда, ее в нас кто-то воспитывает, чаще всего это самый близкий к нам человек – тот, кто действительно имеет возможность оказать на нас влияние.
В пятом классе я ушел из дома, и сутки мама искала меня по всем дворам и подвалам нашего района, но я был за сто километров от дома, уехав с приятелем ночью на товарняке. Колька был старше меня на пять лет, и его семья не слишком обеспокоилась его внезапным исчезновением, лишь отец, работавший мастером холодильных установок на мясокомбинате, отчитал его за то, что он связался с малолеткой.
Вера считает, что с этого момента и началась моя страсть к бродяжничеству. У мамы на тот момент был новый кандидат в женихи, который приезжал к нам на своем ярко-красном мотоцикле «Ява». Не думаю, что у него были серьезные планы, во всяком случае, моему воспитанию он не уделял ни малейшего внимания. Он просто запретил мне гулять на улице до тех пор, пока я не сделаю домашнее задание. В результате я решил не приходить домой вовсе. Когда через сутки бродяжничества я вернулся домой, мужик провел со мной воспитательную беседу, затем сел на свою «Яву» и уехал в неизвестном мне направлении навсегда, не желая связываться с женщиной, обремененной проблемным подростком.
После школы Колька пойдет работать на кирпичный завод и начнет играть в карты на деньги. Наши с ним бессмысленные скитания по району в поисках приключений прекратятся – Коля станет солидным работягой, увлеченным серьезными делами. Эти дела вскоре вскроются и Кольке дадут четыре года колонии. В сущности, за пустяки – мой бывший товарищ вскрывал автомобили, выдирал из них магнитолы и сбывал их барыгам. Из тюрьмы он уже не выйдет – Колю зарежут. Но меня к тому времени в Никополе уже не будет – мы с мамой соберем контейнер, сдадим квартиру и уедим из Никополя на Сахалин.
У этого решения о резкой перемени участи, не было какого-то серьезного повода. Быть может, свою роль сыграло все более возрастающая отчужденность меня от дома – мать была уже не в силах повлиять на мое поведение. А может, ей – молодой красивой женщине захотелось плюнуть на все и покинуть захолустную украинскую