Проклятие египетской жрицы. Дмитрий Григорьев
капота.
«Перерыв!» – Я сцепил руки за головой и откинулся на решетку радиатора семерки.
Сквозь штакетник забора пробивался редкий свет окон университетского общежития. Чуть дальше чернели стекла НИИ, где на четвертом этаже когда-то была моя кафедра. Вечер воспоминаний, похоже, еще не закончился.
Моя эпопея с увольнением была еще свежа в памяти: «Подумать только! Прошло почти полтора года, а как будто вчера!»
За спиной стукнула дверь. Послышалось частое сопение, и не успел я опомниться, как кто-то уже лизал мне лицо.
– Пограничник, что ли? – потрепал я нескладного толстолапого щенка немецкой овчарки.
– Тоби! Тоби! – послышался шепот в темноте.
Я вжался в машину, и она подалась назад, но, слава богу, ненамного. Щенок запрыгал еще веселее. Собаки меня почему-то всегда любили и сейчас, похоже, придется за это поплатиться. Стараясь не шуршать оберточной пленкой, я взял букет и сунул благоухающие розы щенку под самый нос. Тот поморщился и громко чихнул. Я соскользнул с полена, на котором сидел, и нырнул за крыло жигуленка.
Мимо прошел кто-то в ватнике с высоко поднятым воротником. Щенок вприпрыжку понесся следом. Сквозь стекла автомобиля я посмотрел на дом. Света нигде не было.
– Неужели проспал?! – у заветного окошка были приоткрыты ставни.
Скрипнула калитка. Я оглянулся на дорогу. Человек в ватнике остановился посередине. Рядом послушно сел пес. Было самое время пробираться к окну, но что-то меня удержало. Под светом уличного фонаря были хорошо видны стройные девичьи ноги. Налетевший ветерок облепил ее бедра тонкой материей халатика и довершил чудную картинку! Протирая глаза ото сна, девушка вертела головой в разные стороны. Ее русые волосы рассыпались по плечам и играли на ветру. Приглядевшись, я понял, что она трет глаза не спросонья, а смахивает не то соринки, не то слезинки.
Вдруг девушка встрепенулась и шагнула в сторону, откуда мы приехали. Щенок вскочил на лапы и напрягся. Уши встали торчком, и до меня донеслось утробное урчание. Пес был девушке по колено и со стороны выглядел довольно грозно. На противоположной обочине поздний прохожий покачнулся и ускорил нетвердый шаг. Щенок тявкнул пару раз, но с места не сдвинулся. Девушка поникла и медленно побрела к калитке.
– Белоснежка, не нас ждешь?
– Ты! – выдохнула она.
– Не ты, а мы! Еще семь гномов в алых сюртучках! – я протянул ей букет.
– Ты! – она бросилась мне на шею, сжав между нами цветы. – Я думала, ты уехал!
Я поцеловал ее сквозь оберточную пленку букета, прилипшую к ее влажному лицу.
– Я предпочитаю безопасный поцелуй! – улыбнулся я.
– А я нет! – она отвела в сторону букет и прильнула ко мне жаркими губами.
Я прижал ее совсем как в электричке, и точно так же моя рука ощутила ее замерзшее тело пониже ватника.
– Давай-ка скорее в дом, а то я тут продрог в одном трико!
Мы двинулись в сторону приоткрытого окна. Щенок прыгал под ногами и не давал спокойно идти.
– Тоби! Веди себя прилично! – шикнула на него Танюшка.
Подойдя к окну,