«Постояльцы черных списков». Петр Альшевский
и обезличено, сумрачно, истошно орет.
– Стой, гнида! – орет Седов. – Стой!!
Хрустальный шар разбился, столкнувшись с проточной водой. Кто при этом не присутствовал, того не задели запоздалые брызги. Не очень горячие для переживших распятие.
Неусыпно стоявший на страже своей семейной жизни Павел «Тес» Тарасов еще даже не крещен. Не зная о приездах в Елец господина Седова и о том, как прекрасны устраиваемые за его спиной праздники, Павел расслабленно схематизировал будни и постоянно подшучивал над собственной супругой.
Алена на непритязательность его шуток реагировала весьма нервно: кричала и грозилась убить.
Шутка у Павла Тарасова всего одна – занеся над женой наполненный пивом стакан, он делает вид, что проливает его ей на голову. Подобным образом он подшучивает над женой уже не первый год, но она все не смирится, никак не догадается: подшучивает над ней «Тес» Тарасов, не прольет он на нее пива, занесет и не прольет, он же не желает ей неприятностей, подшутить, да, а неприятности пусть ей доставляет сама жизнь за двойными дверьми их кооперативной квартиры.
Но однажды Тарасов пиво на нее все-таки вылил. Занес и вылил.
Тряся мокрыми волосами, Алена неодобрительно раскричалась – она грозится его убить.
Павел «Тес» Тарасов обиды на нее не держит, но понимать категорически отказывается.
– Когда я тебя только разыгрывал, – недоуменно сказал он, – ты на меня кричала и грозилась убить, а когда я тебя наконец-то ополоснул, ты снова за старое. «Убью тебя, гада!», орешь. И крики у тебя, как у неподготовленной роженицы. Тебе что, все равно, оболью я тебя или нет?
Оттолкнув протянутое полотенце, Алена Тарасова не прекратила кричать. И мало того, что кричит, еще и грозится убить – ни резонным вопросом ее не обуздаешь, ни зловонием брома не возьмешь.
– Ты не ответила. – сказал Тарасов. – Не ответила, но ответь. Неужели тебе все равно, разыгрывают тебя или…
– Убью тебя, гада! – прокричала его жена.
– Да ты подожди…
– Убью!
Тарасов уехал в Москву, так ее и не поняв. Седов к ней не приехал, излишне расстроившись из-за украденного чемодана. Алена одна.
Без счастья. Подурнев. Сидя, лежа – в Ельце.
Алена не предполагает, что река Сосна упоминается в ее подсознании, как сосредоточение святых слез редких прихожан Вознесенского собора; Седов предполагает все сандаловые выси, куда он не был допущен, но что же предполагал индейский вождь? Не обитающего в его краях китоглава, бейсбольных фанатов, милленаризм, супружеские драмкружки, дешифрование аэрофотоснимков, возбудителей столбняка; он хорошо разбирался в законах неизлечимой природы. Вождь «Мудрый Бубен», прозванный обиженными невниманием женщинами «Сытым Членом», не забыл, что его лучший охотник умирает в своем жилище.
«Мудрый Бубен» догадывался о своей беспомощности