Иночим великанов. Апокрифы Мирадении. Демьян Брауде
сверху вниз, гаркнул на неё следопыт, и та, как затушенная свеча замолкла.
Джоаль последним проделал обряд, и в обуздавшем замешательстве спросил для проформы у ведущего.
– Мы следуем по правой тропе, который переходит в лес?
– Не, верно, – хладно отрезал тот. – Мы следуем по прямой, – указал он большим пальцем за собой.
– В лес?! – звонко прорезалась у Моза, который предпочитал обыкновенно молчать, и поправлять свой льняной подшлемник.
– Ты наблюдателен, – кисло ответил Клайд, и, пересекая овраг, перепрыгнул на другую сторону ближе к глуши не просветного леса. Проследившая его движения Риба недолго думая, сглотнув комок, заострив уши, нацелившись с разбегу, попыталась перепрыгнуть следом. Естественно, ей не хватило, каких-то сантиметров, и уже скоро она протянула по земле колею по пологому скату, чудом не прополов увядшую на открытом свету траву задранным носом. На сей раз это не воспринималась с усмешками, даже не смотря на её писклявые сочившиеся ругательства, и пререкания с хозяином, который слабо бранил её, за то, что она малахольно повторила за ним, а не перешла небольшую топь, по низине кювета. Всех единодушно страшила, евшая холодом поджилки мысль оказаться в лесах, которые до сих пор хранят дух былых безлюдных времен, и эльфы радикалы (Нейксы), не раз отправляли стрелу в незадачливого путника, решившего беспечно прогуляться по запретным лесам.
– Это самоубийство! – желчно пошел на склоку Калиб, когда с трезвоном перепрыгнул естественный ров, и, найдя твердь, воззрился на первые смолистые стволы, над сором пало стяженных у поросли подлеска игл.
– Если мы не будем плутать, нас как ягнят прирежут ночью, – уверенно без тени колебаний отозвался Клайд.
– Отчего же? – опять ворчливо хрипло буркнул Калиб изошедший на готовность вправить мозги навязанному коноводе. Кулаки в наручах так и чесались задеть его скулы или скрыть отеком эти пронзительные ртутные… обезоруживающие зеницы.
– За вашим виконтом затеялась охота. Я об этом подозревал, когда вы предложили мне работу. Ныне я в этом заверен, так как ухватил мельком разговор нанимателя и наймитов.
– Где? – оттолкнув плечом остолбеневшего Гайта, подскочил осунувшийся исходящий холодным потом Джоаль, бурая челка которого налезла на вылупленный глаз, и он был почти слеп на левую сторону, но фарфоровая бледность испуга, сделала его выжидающее спокойным истуканом.
– Поколе я поедал горячую кашу в корчме, за которой вы меня нашли, позади меня некий господин, давал наказ троим неизвестным, убить вас всех. Предложил от шести тысяч с носу, – он облизнулся по не бритому подбородку, – должен доложить, ваши враги не шибко церемониться с растратами средств.
А опустошенный словами Джоаль уже не слушал его, он схватился за голову роняя кауф, и озноб, плеядой сороконожек пробежавшийся по всему сдавленному хладом субтильному телу, вынудил его замереть, посреди начала