Свод. Алексей Викентьевич Войтешик
не казался иностранцу неуютным.
Напротив, Ричи чувствовал, что сейчас готов обогреть теплом своего парящего тела чуть ли не весь мир. За время, когда они шли к замку, дрожь осенней ночи так и не успела пробраться к нему под одежду. Они еще немного постояли меж каменных колонн, вдыхая чудный запах опавшей листвы, смешанный с дымом далеких невидимых костров.
Вскоре на порог вышел старый слуга Адам и, поклонившись, позвал господ в дом. У большого стенного камина их ждал богатый стол и снова вино.
Увидев бутылки, Свод вяло возразил:
– Якуб, мне сейчас так хорошо! Я вот думаю, а стоит ли портить вечер таким обильным употреблением вина?
Война тут же перевел слова англичанина озадаченному Савицкому и по лицу того Ричи сразу понял, что никто и ничего портить и не собирается. Вскоре Война перевел Своду буквально следующее:
– Вам, Свод, еще повезло, что здесь нет отца. По случаю приезда таких высоких гостей у нас в доме обычно пьют не из бокалов, а из шапок!
Очень скоро англичанину представилась возможность оценить то самое дивное умение пить шапками, передавшееся по наследству лихой молодежи. Дошло до того, что поздно ночью подняли и напоили даже слуг. И если старик Адам все норовил подняться из-за стола – все же вокруг паны сидят! – то Юрко накачали так, что тот, на свою беду, начал изображать, как пан Матей в то время, когда проездом здесь был радивилловский итальянский театр, танцевал с той иностранной панной, что показывала в действе царевну.
Слуга так увлекся кривляньями, что молодой Савицкий, не выдержав подобного нахальства, схватил саблю и стал гоняться за ним по дому. Думается, пан Матей так и зарубил бы перепившего Юрко, если бы тот не упал на колени и не вымолил-таки у него прощения.
Заплаканного и раскаявшегося слугу в наказание связали и приказали старику Адаму не трогать до утра. Потом допили оставшееся вино и отправились спать.
Само собой, после такой ночи утро у панов не задалось. У всех с перепою страшно трещали головы. Не без удивления обнаружили под охраной Адама связанного Юрко. Пан Матей сильно удивлялся тактичному рассказу Адама о том, как накануне бедный Юрко едва не расстался с жизнью.
Вспомнив причину своего вчерашнего гнева, пан Савицкий не стал углубляться в подробности своих деликатных воспоминаний, а великодушно приказал Адаму освободить убитого раскаянием Юрко и налить тому вина прощения ради. За подоспевшим завтраком паны и сами с удовольствием причастились. После этого всем стало заметно легче.
Свод, едва только отступило похмелье, поймал себя на мысли, что в эту ночь, он несмотря ни на что, прекрасно отдохнул. Все же, что ни говори, а Война оказался прав, баня – отличное лекарство для тех, кто отягощен разного рода воспоминаниями.
Как ни хорошо было у Савицких, но в полдень гости засобирались в дорогу. Пан Матей был просто безутешен.
– Куда вы? – отговаривал он их. – Если поедете сейчас, придется вам спать в каком-нибудь габрейском местечке