Ночные бдения. Козырь
все самое прекрасное живет в женских глазах. Куда бы мы делись без них, для кого бы мы совершали поступки, для кого бы были мужчинами, для чего бы мы тогда, вообще, жили? Сердце билось быстро, и единственное, чего хотелось мне в то мгновение, умчаться с любимой женщиной далеко-далеко, на самый край земли, где остались бы мы с ней вдвоем.
Лена перехватила мою руку и уверенно положила ее на стол, а затем ехидно пропела:
– Ага, так-то ты показываешь пример своей сумасбродной сестре, а потом еще требуешь, чтобы она была «нормальным ребенком»?
Но даже ее язвительный тон не охладил моего пыла, и я севшим от волнения голосом сказал:
– Милая, а знаешь, чего бы мне сейчас хотелось на самом деле?
Лена понимающе улыбнулась и, не отпуская мою руку, легонько провела пальцем по обветренной коже моей ладони.
– Чего же ты хочешь, Андрей?
– На север.
Я с удовольствием встретил ее испуганно-недоверчивый взгляд.
– С тобой.
Она с легким смущением отвернулась и долгим взглядом окинула мою сестру, затем нахмурилась и тревожно подергала меня за руку.
– Посмотри скорее, какой-то блондин пристает к твоей сестре, а ее кавалер определенно злится. Как бы чего не случилось.
Я быстро оценил обстановку.
– Ты же хотела, чтобы Маринка жила полной взрослой жизнью, или нет?
На последнем слове я сделала особое ударение, давая понять, какой ответ я хотел бы услышать от нее.
Лена спокойно кивнула и сказала:
– Кажется, все обошлось. Он ушел.
Лена повернулась ко мне и, подперев голову руками, спросила, пытливо взирая на мое раскрасневшееся лицо:
– Так на чем мы с тобой остановились?
Свой глупый намек я решил оставить при себе. Я взял бутылку и налил вина себе и Лене.
– Мы остановились на том, – сказал я, протягивая ей бокал, – что необходимо выпить за нашу встречу, любовь и счастливое, большое будущее.
– А у нас, что, будет счастливое и большое будущее? – спросила Лена, ставя бокал на столик.
Я взял бокал и снова подал ей.
– Обязательно.
В свое «обязательно» я вложил столько силы и уверенности, что глаза моей девушки ослепительно заблистали. Мы чокнулись и, поцеловавшись, выпили вино.
– Знаешь, – тихо сказала Лена, ласково улыбаясь, – я хочу забыть все, хочу все перечеркнуть, чтобы не было пяти лет разлуки, не было этих дурацких лет, твоего противного севера…
– Ты просто не была там, – прервал я ее. – Тундра прекрасна, у нее свое очарование, именно в суровых условиях люди становятся ближе, роднее, ты не знаешь, как я жил, это…
– Это все равно, – мягко остановила она меня.
Лена легко откинулась на спинку стула и прикрыла глаза, я знал, чувствовал, что она наблюдает за мной сквозь дрожащие ресницы, поэтому пальцем начертил в воздухе сердце и послал ей поцелуй. Лена попыталась сдержать улыбку, но она, как бурный вулканический поток, вырвалась из самой глубины ее волшебной