Инвестком. Леонид Подольский
Как в Советском Союзе. Всегда девяносто девять и девять десятых процента. Даже не считали.
Спорить с Борисом не хотелось – мурло… Но и наверху – мурло… Все молча встали из-за стола.
История с Женей Масловым не произвела на Игоря, как и на других, особого впечатления. Ушёл и ушёл. Конкурентом меньше. Его дело. Вполне вероятно, действительно уводил сделки, подозрения Козлецкого казались отнюдь не беспочвенными. Во всех агентствах недвижимости воруют, то есть уводят клиентов; бывает, уводят и сотрудников, даже целые коллективы. Тем более, зачем агентам делиться с фирмой собственными вариантами, кровными? Странно было бы, если б эксперты не воровали, то есть не уводили варианты и не делали частные сделки. Здесь – кто кого, игра шла по понятиям, вечное перетягивание каната. «Инвестком» не защищал своих агентов, уволить в любой момент могли каждого, так отчего эксперты не должны были думать о себе? Тем более, в стране, где воровали всегда, даже в строгое советское время. Ведь всё было народное, а значит, ничьё.
Игорь не раз слышал истории, как продукцию вывозили с заводов, перебрасывали через заборы, выносили в специально пришитых карманах; людей раздевали догола и досматривали, но несмотря ни на что находились умельцы, женщины использовали даже влагалище. С оружейных заводов со строгой охраной выносили детали и дома собирали оружие. Во время Великой отечественной войны, рассказывали Игорю, на военный завод приезжали партийные чины и брали спирт, необходимый для производства боеприпасов. В стране, где не так давно за пять колосков давали десять лет и где всё принадлежало государству, где ещё недавно существовало крепостное право – при царях и снова при Сталине, в стране, давшей миру лозунг: «Грабь награбленное» – лозунг большевиков и рейдеров, тихо трансформированный слабыми в «Укради украденное», в стране, в одночасье родившей десятки тысяч бандитов, в стране воровской романтики и устойчивой уголовной субкультуры, просто не могли не воровать. Тем более, сразу после приватизации, то есть гигантских размеров жульничества, разделившего страну на два неравных лагеря – не на демократов и государственников-охранителей, но на тех, кто разворовывал, и на тех, кого обворовывали. Быть может, крупнейшей аферы в мировой истории.
Впрочем, эксперты или агенты – называйте, как хотите, в то время в «Инвесткоме» ещё не было разницы между агентами и экспертами, это позже агентам стали платить меньше, чем экспертам – обычно уводили вариант, не подводя под это никакие теории, потому что всем нужны были деньги. Увести вариант считалось нормой. Как нормой считалось не платить налоги. «Инвестком» же налоги не платил, то есть платил, но самую малость. В договорах на оказание услуг, заключаемых «Инвесткомом», писали долларов двести, остальные деньги передавали по гарантийным письмам. Клиенты, когда им объясняли, зачем нужно писать гарантийные письма, понятливо кивали головами. Обманывать государство не считалось грехом. Глупо не обманывать того, кто дурачит тебя. Но если кто попадался, или попадал под подозрение, того не принято было жалеть. Впрочем,