Малый дом в Оллингтоне. Том 1. Энтони Троллоп
при разлуке с вами мы все это чувствуем сами. Но у вас будет иногда и свободное время, и тогда у нас появится возможность увидеться с вами.
– Конечно, и тогда мы увидимся. Я думаю, Лили, мне приятнее было бы, чем с кем-нибудь, увидеться с вами.
– Ах нет, Джон. А наша мать, наша сестра?
– Да, правда, мать и сестра. Но я приду сюда в самый первый день моего приезда, – разумеется, если это вам будет приятно.
– Нам всегда приятно вас видеть. Вы это знаете. Итак, милый Джон, желаю, чтобы вы были счастливы.
Слова эти произнесены были таким тоном, который совсем опрокинул бедного Джонни, или, вернее сказать, поставил его на ноги и заставил его говорить, но впоследствии сила этого тона ослабела и утратила могущество.
– Вы мне этого желаете? – говорил он, держа ее руку в своей руке в течение нескольких счастливых секунд. – Позвольте же и мне пожелать вам быть вечно счастливыми. Прощайте, Лили.
Джонни Имс оставил ее и вернулся в гостиную. Лили продолжала прогулку между деревьями и кустарниками и показалась в доме спустя полчаса. Скажите, много ли найдется девушек, имеющих такого обожателя, – который не в состоянии высказать им более того, что высказал Джонни Имс, и который никогда не высказывает более? А между тем, когда, спустя много лет они вздумают припомнить имена всех, кто их любил, имя этого неловкого юноши будет едва ли не первым.
Это прощание состоялось почти два года тому назад, Лили Дейл была тогда семнадцати лет. После этого Джон Имс только раз приезжал домой в течение четырехнедельного отпуска и часто посещал Оллингтон. Но он никогда не старался воспользоваться тем случаем, о котором я рассказал. Ему казалось, что Лили была холоднее к нему, чем в былые дни, да и сам он сделался перед ней застенчивее прежнего. Он заметил как-то, что осенью опять приедет в Гествик, но, говоря по совести, Лили Дейл вовсе не обратила на это внимания, как будто ей было все равно, приедет он или не приедет. Девицы в девятнадцать лет мало обращают внимания на обожателей – юношей двадцати одного года, если только юноша этот не представляет собой плода, особенно спелого благодаря действию поливочной системы или особому положению близ южной стены.
Любовь Джона Имса по-прежнему была искренна и горяча, она оживлялась и поддерживалась поэзией и откровенностью перед товарищем, таким же чиновником, как он сам, впрочем, не думайте, что в течение этих двух лет он оставался сентиментальным, мечтательным любовником. Может, было бы лучше, если бы он взял на себя подобную роль. Совсем не то было на самом деле. Джон Имс бросил уже флейту, на которой до отъезда из Гествика научился выдувать три плачевные ноты, а на пятое или шестое воскресенье окончательно бросил одинокие прогулки по берегу канала, проходящего по Риджентс-парку[14]. Мечтать об отсутствующем предмете любви, бесспорно, очень приятно, но если пройти мили две по пустому берегу, мечтание это становится монотонным – мысли уносятся в сторону Тетушки Салли[15], Креморнских садов
Риджентс-канал – судоходный канал, ответвляющийся от Темзы и ведущий на север. Частично проходит по западной окраине Риджентс-парка – популярного парка для прогулок в историческом центре Лондона.
Английская народная игра, популярная в то время на ярмарках, в парках и на курортах. Суть игры в бросании твердых мячиков в куклу или фанерную фигуру, именуемую Тетушка Салли. У каждого игрока есть шесть попыток, чтобы метким броском выбить курительную трубку изо рта Тетушки.