Малый дом в Оллингтоне. Том 2. Энтони Троллоп
перед камином, глубоко запустил руки в карманы своих штанов. – Я очень люблю эту девушку и готов сделать для нее многое. Спросите леди Джулию, не говорил ли я ей это задолго прежде, чем узнал, что вы смотрите на нее овечьими глазами. А теперь тем больше, ведь я у вас в долгу, мистер Джонни. Господь с вами! Ведь я отлично знал вашего отца и, сказать по правде, кажется, я-то и помог ему разориться. Он арендовал землю у меня, вы знаете, и это его разорило, тут нет и не может быть сомнения. Он столько же знал о какой-нибудь скотине, столько… сколько вон этот лакей. Доживи он до сегодняшнего дня, право, не был бы умнее.
Джонни молчал, глаза его были полны слез. Да и что мог он сказать своему другу.
– Поедемте со мной, – продолжал граф, – и вы увидите, что все будет устроено как нельзя лучше. Действительно, вы правы, ей сейчас нельзя говорить об этом. Но расскажите все ее дяде, а потом и матери. Главное – не думайте, что вы ее не стоите. Мужчина никогда не должен так думать. Поверьте, что в жизни ценят людей по их собственному достоинству. Если бы вы были сделаны из грязи, как этот Кросби, то, без сомнения, вас бы разгадали. Но ведь я не думаю, что вы сделаны из грязи.
– Я тоже так не думаю.
– То-то же. Вы можете, полагаю, отправиться со мной послезавтра.
– Боюсь, что нельзя. Я уже был в отпуске.
– Хотите, я напишу старому Бофлю и попрошу его об одолжении?
– Нет, – сказал Джонни, – не хочу. Завтра я посмотрю и дам вам знать. Во всяком случае я, могу приехать в субботу вечером, на почтовом поезде.
– Это будет не совсем удобно. Нельзя ли поехать со мной? Теперь, доброй ночи, мой милый, помните, что если я что скажу, то и сделаю. Могу похвастаться, что от слова своего никогда еще не отрекался.
С этими словами граф протянул своему гостю левую руку и, посмотрев довольно величественно поверх головы молодого человека, правой ладонью три раза ударил себя в грудь. В продолжение этой небольшой сцены Джон Имс чувствовал что перед ним настоящий граф.
– Не знаю, что вам сказать, милорд.
– Ничего… ничего мне не говорите. Твердите лучше себе, что трус никогда не сыщет хорошей невесты. Доброй ночи, мой друг, доброй ночи. Завтра я дома не обедаю, но вы можете зайти ко мне часов в шесть и сказать, как вы решите насчет поездки.
Имс вышел из комнаты, не сказав больше ни слова, и вскоре очутился в объятиях холода, ступив на мостовую улицы Джермин. Была светлая лунная ночь, мостовая лоснилась и была так чиста, как ручка какой-нибудь леди. С той минуты, как он вошел в гостиницу Покинса, весь мир для него изменился. Неужели вероятно, что Лили Дейл еще может сделаться его женой? Правда ли, что он даже теперь находился в таком положении, что смело мог идти к оллингтонскому сквайру и объявить ему свои виды на его племянницу Лили? До какой степени можно было полагаться на слово графа Де Геста? Чтобы жениться на Лили Дейл, необходимо иметь состояние. Двести или триста фунтов в год, это по меньшей мере! Неужели граф дал ему понять, что любая необходимая сумма будет предоставлена ради такого дела? Как бы там ни было, шагая по направлению к дому, в Буртон-Кресцент,