Сердце Рима. Макс Ридли Кроу
зверем. Бежать некуда. Лорин достала из-под подушки небольшой нож и пистолет из ящика шкафа. Зарядила.
Снизу доносились голоса. Слуга пререкался с Харди, пытаясь объяснить, что госпожа уже спит. С человеком, который служил у Созидателей в качестве мастера, куратора и наставника, не так-то просто спорить. Вскоре послышался звук шагов на лестнице.
Лорин уперлась в стол. Это ведь Харди. Просто Алистер Харди, добрый зануда. Тот, что вытащил ее из монастыря и сделал одной из самых влиятельных леди Англии.
– Лорин!
Дверь выдержала напор. Скрипнули петли.
– Лорин, это глупо.
– Я не сделала ничего плохого, – она смотрела на огонь. Ее прошлое превращалось в золу.
– Никто тебя не обвиняет.
– Я выполняла приказ.
– Они знают.
– Тогда какого черта под моими окнами солдаты?
Он перестал ломиться. Из-за двери донесся его тяжелый вздох.
– Всё очень сложно. Открой.
Лорин почувствовала, как горло сдавливает невидимая петля. На непослушных ногах она подошла к двери и клинком поддела засов. Сразу сделала несколько шагов назад. Алистер Харди, постаревший за последние два года на десяток лет, вошел в комнату и остановился, увидев оружие в руках своей воспитанницы и ученицы.
– Ты ведь не собираешься…
– Если придется, – ее глаза сузились. – Зачем солдаты?
Взгляд Харди направился к камину. Последние письма чернели, обугливаясь и растворяясь в огне.
– Дом обыщут, а тебя сопроводят на допрос.
– Я уже все рассказала. Письменно и устно.
Лорин смотрела на его ссохшееся лицо и не видела прежней силы, уверенности и лоска, свойственного победителю. Он сдался. А значит, он больше не защитит ее.
– Меня что, в кандалах поведут? Как преступницу? – фыркнула Лорин. Увидев странное выражение на его лице, она в ужасе переспросила, – я права?!
– Ты видная особа. Тайно не получится. По легенде, тебя подозревают в сожительстве с де Бюсси-Кастельно и том, что ты передавала ему важные сведения.
– Абсурд! – воскликнула она. Де Бюсси был французом, главным среди явных противников Клайва. Он претендовал на земли Индии от лица своего государства, и Лорин оказалась возле него по приказу ордена.
– Они знают, – слабо улыбнулся Харди. – Не беспокойся. Тебя оправдают и отпустят. Лондон пошумит до Рождества, а там все найдут себе занятие поинтересней.
– Моему имени придет конец. Репутация не воскресает. Ты же знаешь!
Харди смотрел на нее большими усталыми глазами под тяжелыми веками, словно говоря: «Что я могу сделать?»
– Будьте вы прокляты, – процедила она сквозь зубы, кладя пистолет и нож на стол.
Лорин понадобилось время, чтобы подготовиться. Одеваясь в простое дорожное платье и причесываясь, она думала о том, что скажет, когда ее спросят о главном. Как объяснит, что важнейшие сведения были отданы чужакам?