Белая Богиня. Роберт Грейвс
Галлией, Ирландия испытывала на себе влияние не только Сирии и Египта. Цивилизация Южной Галлии, в сущности, была греческой и оставалась таковой на протяжении многих веков после принятия христианства, и это, без сомнения, способствовало хорошо известному сохранению греческой культуры в среде ирландских ученых монахов, хотя в остальной Западной Европе ее к этому времени уже забыли. Не следует думать, будто знание древнегреческого языка и древнегреческой литературы было детальным и точным или предполагало широкое знакомство с античной литературой, однако оно не ограничивалось начатками языка или цитированием фрагментов и изречений, заимствованных из вторых рук. Иоганн Скот Эриугена переводил произведения Псевдо-Ареопагита, Дикуйла и Фиргила (Вергилия, архиепископа Зальцбургского), изучал греческую науку; Гомер, Аристотель и другие классические авторы были известны некоторым ирландским писателям; несколько ирландских богословов знали греческих Отцов Церкви и другие теологические труды. Да и сами греки бывали в Ирландии. Многие греческие священники нашли в Ирландии убежище от преследований иконоборцев и оставили на своей второй родине след, еще различимый во времена архиепископа Ашшера[162], а в одной старинной поэме говорится, как на ярмарку в Кармане приехали торговать греческие купцы.
Поэтому очевидно, что у ирландского писателя было немало возможностей познакомиться с устной и письменной традицией греческой и восточных Церквей. Приобретенные таким образом знания простирались вплоть до знакомства с Видением Апокалипсиса, что доказывается существованием ирландских Видений, которые, с одной стороны, прямо упоминают Видение Апокалипсиса, а с другой стороны, имеют сходное содержание. Предстоит еще выяснить, насколько на пристрастие ирландских писателей к подобному жанру и те специфические особенности, которые он обрел в Ирландии, повлияли эсхатологические идеи, бытовавшие в ирландском обществе до принятия христианства.
В описываемый период традиционная литература Ирландии уже стала частью национальной жизни в не меньшей степени, чем в самой Греции. Более того, в некоторых отношениях она была теснее связана с жизнью народа и устройством общества, нежели в Греции, поскольку писатель в Ирландии существовал на своего рода общественные пожертвования, сравнимые с пожертвованиями на нужды официальной Церкви Ирландии, а ее столпы составляли подобие подчинявшейся закону касты и занимали высокое положение в государстве».
Повторяющийся зачин «Я есмь» и «Я был» в таинственной «Поэме о Талиесине» позволяет предположить, что алфавит Бойбел-Лот, то есть разгадка, изначально состоял из двадцати мистических титулований одного изменчивого, подобно Протею, мужского божества, соответствующих его годичным метаморфозам. Эти титулования держались в тайне, вначале из-за их магической силы, способной вызвать божество, а затем из страха перед христианской Церковью, признавшей их еретическими. Однако почему же в алфавите Бойбел-Лот столько, пусть и неточно переданных, библейских имен из Книги
Джеймс