Мини-модель. Татьяна Устинова
девять, когда я парковала свою старушку-«Хонду» у здания Таганского суда, мне позвонила чужая бабушка.
– Елена? – вопросило надтреснутое контральто в трубке. – Доброе утро, дорогая Елена, это Ада Егоровна, соседка. Мне дал ваш номер телефона милейший Игорь Андреевич, наш интендант-полковник.
– Да-да?
– Елена, вы моя спасительница! По правилам хорошего тона я должна нанести вам визит, но это, увы, решительно невозможно, поскольку я вообще маломобильна, а теперь еще дополнительно отягощена свежим гипсом. А потому не соблаговолите ли вы заглянуть ко мне в любое удобное для вас время, к примеру, сегодня вечером в двадцать ноль-ноль? Я полагаю, к этому моменту вы уже освободитесь от ежедневных праведных трудов?
– Я тоже так полагаю, – промямлила я, несколько растерявшись.
Изысканная речь, тон и тембр голоса Ады Егоровны выдавали привычку непринужденно общаться с князьями и графьями на великосветских балах, где я отродясь не бывала.
– Тогда я непременно жду вас нынче в восемь пополудни, – подытожила моя собеседница. – Звонить не надо, дверь будет открыта, извольте пожаловать без церемоний.
– Не премину, – брякнула я. – Прибуду. Всенепременно…
Свойственная Аде Егоровне манера речи оказалась заразительна.
У дверей суда я столкнулась с подругой Машкой. Вернее, это она с кем-то там столкнулась, спеша протиснуться в дверь, а потом задела меня. А еще зацепилась хлястиком пальто за массивную дверную ручку, отчего и не могла продолжить движение.
– Разрешите помочь. – Я отцепила ее от ручки и придержала дверь. – Прошу вас, мадам!
– Как изысканно, – буркнула Машка, забыв поздороваться. – А этот протопал без извинений. Ж-животное…
– Какое? – зачем-то уточнила я.
Обычно обиженные женщины говорят, что мужики – козлы, но Машка не опустилась до банальности.
– На букву «М», – сказала она.
– Мангуст?
Мы обе остановились.
– Почему – мангуст? Мне бы и в голову не пришло… Животное на букву «М» – это медведь. И я как раз Медведева имею в виду, это он меня толкнул. – Сердито сопя, подруга огляделась, но своего обидчика не увидела.
Наш коллега судья Медведев успел пройти к себе – у него кабинет на втором этаже. Рядом с Машкиным, к слову говоря.
Я подумала, что подруга как-нибудь обязательно отомстит грубияну-соседу. Не преминет, так сказать. Соблаговолит, нет сомнений.
Машка, видно, подумала о том же и заспешила к лестнице. Я пошла к себе, на ходу выбрасывая из головы избыточно изящные для повседневного применения речевые обороты.
Благородная старушка Ада Егоровна, как модно сейчас говорить, сделала мое утро. Однако выдержать в том же стиле целый рабочий день не представлялось возможным: увы, судейский язык шершав и скучен, как шинельное сукно.
– Доброе утро, Елена Владимировна!
Мой помощник Дима уже был на месте. Как всегда, хорош, пригож, свеж и вежлив.
При моем появлении он поднялся и вышел из-за стола, чтобы взять у меня пальто.
– Доброе,