Троглодит. Сергей Щепетов
как и у меня. На корпусе такой мышечный корсет, что только кувалдой… Остается – в солнечное сплетение сверху или в подбородок снизу. Как бы это ловчее изобразить?»
Я уже примерился для финального удара, но в последний момент меня тормознуло смутное осознание, что это – не правильно. Пришлось снова увеличить дистанцию: «А мне, собственно, нужна победа? Что я буду с ней делать?» И наша пляска танца продолжалась. Не люблю я работать на износ, но ничего лучше не придумывалось…
Мои внутренние часы, выверенные в сотнях поединков, показывали, что «пляшем» мы уже больше пяти минут, но меньше семи: «Наверное, для тяжеловесов, даже первобытных, это очень много. Пожалуй, еще секунд тридцать – и хватит…»
Мы опять стояли друг против друга – еще более окровавленные (я разбил ему бровь для симметрии) и потные, но уже не такие яростные. Что уж там соображал (если вообще соображал) противник, было не ясно, а я пытался оценить свое состояние. И пришел к выводу, что некоторый резерв по части выносливости у меня еще есть. У него, наверное, тоже, но вряд ли больше. Мы обменялись взглядами, и мне показалось, что в глазах Юка мелькнуло что-то человеческое. Соблазн оказался слишком велик:
– Баган! – хрипло выдохнул я.
– Все мое! – рыкнул «альфа» и ринулся в очередную безнадежную атаку.
«Эта формула означает, что он защищает свою территорию, своих детенышей и самок, – сообразил я. – Аргумент для чужака очень веский, но я-то свой…»
Это выражение Юка слегка прочистило мне мозги. Я вспомнил, что уже который год работаю не в спорте, а в шоу-бизнесе. Моя задача не противника победить, а публику потешить: «Наверное, мое техническое превосходство для зрителей неочевидно – он все время нападает, а я убегаю. Вот и пусть защищает свою честь и имущество до последнего!»
Наше единоборство перешло в следующую стадию – это когда до последнего издыхания. Мы шатались и еле стояли на ногах. Время от времени он вцеплялся в меня и пытался добраться до горла. Я срывал его мощные, но неловкие захваты, отшвыривал противника в сторону, или он валил меня на землю. Тогда мы катались, стараясь задушить или укусить друг друга. При первой же возможности я вырывался и вставал на ноги. Ему приходилось делать то же самое, а я не мешал.
Две минуты… Три… Четыре… Пять… Ну, и здоров же этот мужик! Однако финал все-таки настал.
В очередной раз оказавшись в партере, я поймал его руку на болевой прием – локоть через бедро при плотном захвате корпуса. Мог бы сразу сломать, но стал выламывать медленно. Юка зарычал от боли, забился… Дальше должен был последовать хруст сустава, но я отпустил захват, перекатился в сторону и попытался встать на ноги. Но якобы не смог – рухнул на землю и некоторое время лежал, наблюдая за действиями противника. Тот поднялся с первой попытки, однако к дальнейшему употреблению был явно не годен – толкни, и упадет снова. Тогда встал и я – в два приема. Нападать друг на друга мы уже не пытались – оба «дошли до ручки».
Некоторое время