Метро. Иван Прохоров
крикнул он, хохоча, и тотчас умчался по коридору за остальными.
Виктор уже и позабыл, что из-за отросших волос решил соорудить прическу «Андеркат», которая в течение дня из-за влияния снегопада и попыток пролезть в отсек для красок напольного принтера «Кайосера» превратилась в нечто похожее на прическу ежика Соника.
В результате столь неожиданного проявления наглости в присутствии ангелоподобного сознания Виктора охватила ярость.
– Идиот! – крикнул ему вслед Виктор, полагая, что инцидент на этом будет исчерпан, но спина Коротышки, ладно обтянутая черным бомбером неожиданно замерла перед самими дверями. У Виктора в груди что-то оборвалось и рухнуло вниз, а подросток тем временем шел обратно, щурясь улыбкой на пухловатом лице.
– Че ты сказал? – Виктор сотни раз слышал эту фразу в дешевых сериалах, роликах на ютубе, анекдотах и прочем, но впервые в жизни услышал в свой адрес и сразу ощутил неподъемный груз ответственности, который подразумевает ответ на нее.
Вспышка гнева давно угасла, и Виктору не хотелось повторять, что он сказал. Он избегал смотреть Коротышке в лицо. Взгляд почему-то не поднимался выше его плеч.
– Вали отсюда! – беззлобно сказал Виктор.
– Че сказал?! – Коротышка принялся снова теребить слегка помятые остатки «Андерката» на голове Виктора.
– Ты че, придурок?! – закричал Виктор, пытаясь отпихнуть руки Коротышки, но это было не так просто – парень был ловок, да к тому же больно дергал Виктора за волосы.
– Ну, давай, каратэ, – парень принялся издавать визги в стиле фильмов с Джеки Чаном, нанося теперь Виктору тычки, то справа, то слева и Виктору ни разу не удалось отбить руку Коротышки. Виктор начал задыхаться от гнева и обиды, как в детстве, когда его длинный придурковатый сосед тащил через двор, чтобы «сделать свечку».
– Фу, волосы сальные! – закричал Коротышка, принимаясь вытирать руки о куртку Виктора.
– Да отвали ты, идиот!
– Отфалиииии! – Передразнил его Коротышка.
– Давай быстрей, Смольный! – Раздался крик из тамбура.
– Да ща, тут извинится это чучело.
– Не буду я извинятся! – буркнул Виктор, снова отпихивая руку, которая тотчас снова появилась у его лица.
– Чем пахнет? – спросил Коротышка, сунув загорелый крепкий кулак под нос Виктору.
Виктор теперь заметил мозоли на костяшках – парень занимался боксом или чем-то подобным. Может, тайским боксом. Виктор поднял голову. Наглые глаза смотрели издевательски, скулы лоснились и лицо Коротышки было хоть и юное, но грубое, как у битого деревенского кота.
Виктор почувствовал желание провалиться сквозь землю. Вырваться и убежать не позволяла гордость, хотя он понимал, что от нее уже давно ничего не осталось, и все же что-то мешало ему подняться. Может, то обстоятельство, что парень был младше его или то, что за ним сидела девушка, опозориться перед которой казалось равносильно смерти.
«Лучше умереть, чем опозориться».
А