Говоруны. Александр Руджа
не значит, что она бесповоротно мертва, – холодным, как снежный мартовский наст, голосом сказал Лейтенант. – Не значит.
– Как скажешь, дружище, – оскалился Гидрар. – Юная демоница передала твою Алису мертвецам из глубин Ада, но та всё ещё жива и здравствует. Не могу спорить, так оно обычно и бывает.
– Возможно, передача ещё не закончилась, – предположил Чумной Доктор. – Тогда шанс есть. Если у демоницы слабый пропускной канал и лимит на передачу больших экто-файлов – можем успеть. Как у твоей девушки с экто-объемами?
– Более чем хорошо, – ковбой вмиг сделался неразговорчивым. – Но это личное. Мне ещё не приходилось сталкиваться с трэш-мастерами, что это значит?
– Всё когда-то бывает впервые, – меланхолично сказал Гидрар. Препараты уже действовали, и в темноте его глаза горели плоским отраженным светом, как у кошки. – Я, может, люблю убивать людей, но не делаю этого. Я также люблю петь – но не пою, не умею. Возможно, что и она права, превращая людей в странные чудовища-слепки из своего воображения, а мы, пытающиеся остановить её, ошибаемся, но нет!
– Это ты-то не убиваешь людей? – поразился Бад.
– Ладно, убиваю, но не без причины. Потому что я не полностью конченный ублюдок и понимаю, что «нельзя», «не могу» и «не нужно» – три совершенно различные вещи.
– Что это за звук? – задумчиво сказал Лейтенант. Бад покачал головой.
– Остынь, парень, дело серьёзное. Она – не чирей на отполированной до блеска заднице проститутки из богатых районов, а мы не химиотерапия. Что она такое? Трэш-мастер – это беспощадный и жестокий рак, это голодная, скалящая зубы инфекция, которая, дай ей волю, сожрет весь видимый мир, так что мы просто должны сейчас взять себя в руки, а потом взять в эти руки скальпель. Или кто-то считает иначе?
– Я считаю, – спокойно сказал Чумной Доктор, – что мы чересчур много болтаем. Возможно, я слишком долго спал, но теперь я проснулся и вижу всё гораздо чётче. Гидрар, собирайся с силами, будет много работы. И да, вот ещё – тринадцать.
Звук, который преследовал их уже несколько минут, внезапно стал громче, и стало ясно, что это шуршание подошв по бетону. Вот что сбивало их все это время: ни впереди, ни сзади, как убедительно доказывали лучи фонариков, никого не было, поэтому легче всего было списать эти шорохи на крыс, тараканов, крокодилов-мутантов из опасных глубин нью-йоркской канализации – на что угодно, только не то, чем это было на самом деле.
Быстрые шажки маленьких сандалий по потолку.
Чумной Доктор оказался прав – их оказалось с дюжину: маленьких бледных девочек в традиционных платьях горничных, чулочках, заколочках и прочей дребедени. Настораживало только то, что вместо ладошек в белых нитяных перчатках – толстые клешни с мерзкими наростами, как у крабов. Глаза у девочек закрыты. Ну и тот факт, что они стояли на потолке, и длинные волосы свисали вниз чуть ли не на метр, тоже добавлял