Дюна: Герцог Каладана. Кевин Андерсон
Появились нищие уличные оборванцы, одетые в невообразимое тряпье поверх конденскостюмов, подняли труп и торопливо понесли его прочь. По слухам – а барон был склонен им верить, – они забирали тела, чтобы добывать из них воду. Какая же жалкая у них жизнь!
Выйдя из роскошно убранной прохладной спальни, барон вошел в лифт и проследовал в столовую, занимавшую целый этаж, где другие слуги сопроводили его к широкому креслу во главе огромного банкетного стола. Остальные стулья пустовали, но перед каждым лежали приборы.
В обеденный зал вошел Раббан в компании своего худощавого брата Фейд-Рауты, приехавшего в гости с планеты Гайеди Прим. Раббан двигался с грацией броненосца, а движения Фейда отличались плавностью и изысканностью. За братьями неслышно скользил ментат барона Питер де Врие с его вечно задумчивым видом. Губы ментата были покрыты соком сафо, словно запекшейся кровью.
Нянча травмированную руку, барон опустился в кресло, будто король, собравшийся вершить суд.
– Я голоден! – провозгласил он. – Зовите наших особых гостей.
В столовую вошла процессия из двадцати слуг, каждый из которых нес накрытое крышкой блюдо. Все они заняли места за спинками стульев, а один встал за спиной барона.
После того как племянники и ментат расселись, барон взмахнул здоровой рукой, зная, что дальнейшее действо отрепетировано в мельчайших деталях. С точностью часовых механизмов слуги одновременно сняли крышки с блюд, на которых лежали головы мертвых мятежников, пытавшихся захватить корабль барона. Для того чтобы все места за столом были заняты, Раббану пришлось убить еще нескольких подозрительных типов, найденных на улицах Карфага, несмотря на то что они не имели ни малейшего отношения к заговору. Какая, в конце концов, разница?
Глаза мертвецов были открыты и смотрели в лицо вечности.
Барон уставился на голову единственной женщины, пилота.
– Добро пожаловать на первый в вашей жизни аристократический банкет, моя дорогая!
Пока барон говорил, слуги внесли в зал другие блюда – с кушаньями. Трясясь от страха, подданные накладывали еду в пустые тарелки перед мертвыми головами, выказывая издевательское гостеприимство и щедрость. Тем временем остальные слуги наполнили мясом тарелку барона, а затем и тарелки других живых гостей. Ядоискатели просканировали яства и нашли их безупречными.
Когда все было готово, слуги, пятясь, неслышно покинули зал, оставив барона наедине с его мрачным пиршеством. Раббан и де Врие явно наслаждались этим зрелищем, но на лице Фейда-Рауты отражались лишь раздражение и нетерпение – ему хотелось одного: скорее вернуться в Харко-Сити.
Барон с вожделением смотрел на свою тарелку с жареным волчьим окороком и целиком запеченной куросвинкой, но не стал вгрызаться в блюда с обычным аппетитом. Он поднял сломанную руку и, нахмурившись, посмотрел на гипс. Если бы не это проклятое покушение, он бы сейчас пировал вместе с другими благородными господами в музейном комплексе Коррино на Оторио.
Раббан