Традиции & Авангард. №3 (10) 2021 г.. Коллектив авторов
теперь будет нам помогать по дому и вас обихаживать, – скороговоркой выдал он детям.
– Нам нужно называть ее «тетя Полина»? – спросила отца Ульяна.
– Какая она вам тетя?! Ей двадцать лет! Достаточно обращаться по имени, – отчеканил Лев Арнольдович.
В распахнутую дверь кухни вплыла женщина с большим животом, растрепанная, в ночной рубашке и халате. На вид ей было около сорока, и я приняла ее за хозяйку, но ошиблась. Это оказалась чеченка, живущая в комнате детей.
– Рожать приехала в Москву! – сообщила она. – Я Зулай. Мужа осудили по статье «Терроризм», на долгий срок в тюрьму упекли, а я беременная. Марфа Кондратьевна позволила здесь перекантоваться.
– Ясно, – кивнула я, понимая, что работы намечается больше, чем ожидалось.
Ульяна и Христофор ускакали из кухни, не позавтракав, а на пороге появился Любомир с расцарапанными щеками и в памперсе. Любомир отличался от шустрого горделивого Христофора внимательным взглядом бездонных черных глаз и спокойным выражением мраморно-белого личика. Он был в одном полосатом носке и белой майке, облитой кетчупом, который засох, судя по всему, несколько дней назад. Было немного странно, что дети такие разные: Ульяна с рыжими волосами и зелеными глазами, кареглазый Христофор и очаровательный темноволосый Любомир.
Любомир подошел ко мне и, доверчиво похлопав глазами с девичьими изогнутыми ресницами, спросил:
– Тетя, а молочко и хлебушек есть?
Зулай, смахнув пластмассового динозавра Рекса с лавки, села, держась за поясницу.
– Все болит, – пожаловалась она. – Мне так плохо!
Взяв несколько грязных чашек, я понесла их в ванную комнату, чтобы вымыть. К кухонной раковине было не подступиться, а в ванную бочком я протиснулась мимо узлов с грязными вещами и корзин нестираного белья. За это время вскипел чайник, а кусок сливочного масла на ботинке растаял и плюхнулся на пол – его, урча, доедали кошки.
Лев Арнольдович погнался за крупным серым котом, а чеченка посмотрела на меня с надеждой.
– Ты готовить умеешь? – спросила она, увидев меня с чистыми чашками. – Я шибко голодная. Мне скоро рожать, я не могу тут пахать на всех.
– Не волнуйся, чаю дам, – ответила я.
– А молочка? – продолжал хлопать глазами Любомир.
– Если найду, – пообещала я и спросила: – Тебе сколько лет?
– Четыре, – ответил мальчик и показал на пальцах.
Я обнаружила коробку с пакетиками чая в буфете. На кухонных полках и в ящиках детские игрушки перемешались с рассыпанным рисом, мукой, пустыми банками, салфетками, иконами и кошачьим кормом. Лев Арнольдович сумел поймать серого кота и представил его нам.
– Напоминаю! – доверительно сказал хозяин. – Наши усатые обитатели квартиры ходят в обувь и оправляются в шапки! Шапки проверяйте, прежде чем надеть на голову! Мяо Цзэдун – их главный заводила.
– Он сбивает лапами иконы с иконостаса, – сообщила Зулай, показав глазами вверх.
Подняв глаза, я увидела пятьдесят