За две жизни до мечты. Сергей Валериевич Яковенко
интересов. В итоге образовалась пауза. Архивариус цокнула языком, облокотилась о столешницу и, сцепив пальцы в замок, уставилась на нас с Вовкой.
Зря она это сделала. От этого её взгляда мы с другом совсем растерялись и напряглись.
Истерично зазвонил телефон. Хотя, возможно телефон просто зазвонил, и никакой истерики на самом деле не было. А если и была, то бушевала она исключительно внутри нас с Вовкой. Но мне показалось, что звон, будто молния, прорезал и без того наэлектризованную тишину государственного учреждения. Вовка тоже подпрыгнул от неожиданности. Женщина же оставалась спокойной, как квадратный удав. Она неторопливо сняла трубку и поднесла её к уху, бросая на нас обжигающий взгляд. Я отошёл в сторону, Вовка попятился следом за мной.
– Архив! – заскрипела она в трубку, и мне почему-то стало жаль невидимого собеседника. Но в следующее мгновение произошло что-то совсем уж невероятное! На лице женщины, неведомо откуда, появилась настоящая улыбка! Не оскал, не ухмылка, а именно улыбка! Голос тоже изменился и стал немного походить на женский. – Привет, дорогуша. Мда… Мда…
Мы с Вовчиком переглянулись и без слов поняли, что не всё потеряно, и на наше, казалось бы, безвыходное положение всё ещё можно и нужно влиять.
Пока женщина говорила с подругой о своей нелёгкой жизни, у нас было время окончательно прийти в себя и сделать правильные выводы.
– Тут в соседнем здании есть магазин продуктовый. Дуй туда, купи коробку конфет, – я вручил Вовке купюру и хлопнул по плечу. – Можешь ещё банку кофе захватить. И шоколадку! И в пакет всё обязательно! Только не в прозрачный.
– Обижаешь, – ответил друг и пулей выскочил за дверь.
Через полчаса мы уже снимали копии со старинных карт, а милейшей души архивный работник, заботливо хлопочущая вокруг нас, участливо предлагала ознакомиться с оригиналами «Плана генерального межевания» нашей губернии.
Выйдя из здания архива, я отыскал взглядом стоматологическую клинику, и за руку, как ребенка, потащил Вовку в её сторону. Тот не сразу прочувствовал коварный замысел. Хотя и пытался сопротивляться, но всё же шёл. И только когда мы вплотную подошли к крыльцу клиники, и до него, наконец, дошло чего я добиваюсь, он вырвался и торопливо засеменил в противоположном направлении.
Я остался стоять на месте, а Вовчик отошёл от меня на безопасное расстояние, обернулся и, глядя круглыми глазами, демонстративно отрицательно замотал нечёсаной головой.
Безмолвный диалог длился недолго, и я решил, что слишком резко принялся действовать. Надо было менять тактику.
– Ну, хорошо. Тогда начнём с парикмахерской…
На поезд меня провожал чисто вымытый, гладко выбритый, стриженый и надушенный молодой человек в новых лаковых туфлях, фирменных джинсах и модной рубашке с позолоченными запонками. Хронического пьяницу в нём выдавала лишь лёгкая припухлость лица и жуткие чёрные зубы, которые исправлять было уже просто некогда.
Я пообещал, что за