Пробуждение Чёрного Дракона. Лэгэн Алумдор
сосредоточился на дожёвывании хлеба. Видеть заигрывания племянницы с палачом было выше его сил.
Вскоре послышались шаги. Дверь с мерзким скрежетом открылась. В помещение вошёл подмастерье. Следом появились знакомые градозащитники из отряда сотника Волиса.
Глава 7. Ворота
У всемогущего Энга'арта есть две прекрасные дочери, царствующие на небосводе: Васайя и Мапайя.
Старшая Васайя – прекрасна и спокойна. Пять раз за год она светит в полную силу, празднуя начало нового времени года и делая ночь похожей на день.
Младшая Мапайя – более поспешна. Двенадцать раз за год она радует людей полнолунием, чтобы они знали: когда настаёт пора сеять, а когда собирать урожай, могли назначать лучшее время для обрядов обручения и почитания предков.
Каждый год на три зимних дня обе луны отворачиваются от Хотартэйи, горюя о потере отца. Это время называют Мраком Сварты. Время, когда тёмные силы стремятся захватить человеческие души и окунуть мир в беспросветную Тьму.
– «О бескрайних землях Хотартэйи», том 1, Ипюр Шоробис
Почти полный диск Старшей луна серебрил пелену облаков. Половинчатая Младшая – завершала свой путь по небосводу, прячась за невысокими крепостными стенами Омакпайи. Густая ночная тьма опускалась на приграничный город.
Топот копыт о каменистую почву привлёк внимание двух стражников, дежуривших на стене.
Всадники остановили разгорячённых коней у закрытой решётки городских ворот.
– Открывай! – крикнул Ши.
– Утром приходите! Ночью пускать не велено, – ответил стражник. Его товарищ пытался вышагивать строевым по площадке над воротами, но то и дело приваливался к деревянным перилам. Те грустно поскрипывали.
– Мы из Томарана, – отчеканил Ши, спешиваясь. – У нас – разрешение!
Ши достал из поясной сумки пропуск с печатью Командующего Гунэиса.
– Нам тут ваши бумажки не указ. Утром приходите! Слышите? А то стрельну! – Стражник показательно помахал арбалетным болтом.
– Сотника Азула позови! – крикнула Нарис. Её конь нервно вышагивал на месте. Иссиня-чёрная шерсть блестела от пота, изо рта вырывались клубы пара. Подол плаща терракотового цвета лип к крупу коня. Тара ещё в Томаране сменила платье на штаны, рубаху и плащ.
– А мне пост покидать тоже не велено. Ещё из жалования вычтут за самовольство. Утром приходите, – отозвался стражник.
Воздух вспорол звук спущенной тетивы. В землю перед Ши врезался арбалетный болт. Тэпат вынул из ножен обоюдоострый меч. Тара спрыгнула с коня, выступила вперёд.
Первый стражник вырвал у второго арбалет, смачно выругался.
– Тя кто стрелять просил? Балда! – послышался возмущённый голос.
– Тты-ы, – еле ворочал языком его вдрызг пьяный товарищ.
– Балда! – чуть тише выругался первый и уволок второго из виду, продолжая что-то ему втолковывать.
– У