Перси Джексон и похититель молний. Рик Риордан
было таким безумным, что я тут же отключался снова. Помню, как лежал в мягкой постели и меня кормили с ложечки чем-то вроде попкорна с маслом, только в виде пудинга. Та кудрявая блондинка склонилась надо мной и, ухмыляясь, вытирала ложкой капли, стекающие у меня по подбородку.
Заметив, что я открыл глаза, она спросила:
– Что случится в день летнего солнцестояния?
– Чего? – прохрипел в ответ я.
Она оглянулась по сторонам, словно опасаясь, как бы кто не подслушал.
– Что происходит? Что украли? У нас всего несколько недель!
– Прости, – промямлил я, – я не…
В дверь постучали, и она быстро впихнула мне в рот ложку пудинга.
Когда я проснулся в следующий раз, девчонки рядом не было.
В углу стоял светловолосый чувак, крепкий как серфингист, и смотрел на меня. У него были голубые глаза – не меньше дюжины: на щеках, на лбу и на тыльных сторонах ладоней.
Когда я наконец пришел в себя, то ничего странного вокруг не заметил. Разве что все было куда приятнее, чем обычно. Я сидел в шезлонге на большом крыльце, вдали за лугом зеленели холмы. Мои ноги были укутаны покрывалом, а под шею подложена подушка. Все было замечательно, только во рту было мерзко, будто там устроили себе гнездо скорпионы. Язык пересох, и все зубы ныли.
На столе рядом стоял высокий стакан с зеленой трубочкой. Внутри было что-то вроде яблочного сока. Украшением служил бумажный зонтик, воткнутый в коктейльную вишенку.
Я взял стакан, но мои руки так ослабли, что я чуть не уронил его.
– Осторожно, – раздался знакомый голос.
Гроувер стоял, прислонившись к перилам крыльца, и вид у него был такой, будто он неделю не спал. Под мышкой у него была зажата обувная коробка, а одет он был в синие джинсы, высокие «конверсы» и ярко-оранжевую футболку с надписью «ЛАГЕРЬ ПОЛУКРОВОК». Это был старина Гроувер. А вовсе не козлоногий парень.
Может, мне и правда приснился кошмар? Может, с мамой все в порядке? Мы уехали отдыхать и зачем-то остановились в этом большом доме. И…
– Ты спас мне жизнь, – сказал Гроувер. – Я… в общем, это меньшее, что я мог сделать… Я вернулся на холм. Подумал, может, ты захочешь оставить его себе.
Он с волнением положил коробку мне на колени.
Внутри оказался черно-белый бычий рог, зазубренный у обломанного основания и перепачканный кровью на конце. Значит, это не сон.
– Минотавр, – сказал я.
– Э-э, Перси, не стоит…
– Ведь его так звали в греческих мифах? – настаивал я. – Минотавр. Получеловек-полубык.
Гроувер беспокойно потоптался на месте:
– Ты два дня был без сознания. Что ты помнишь?
– Мама. Она в самом деле…
Он опустил взгляд.
Я посмотрел вдаль. За лугом зеленели рощи, вилась речка, и под синим небом расстилались земляничные поля. Долину со всех сторон окружали холмы, а на вершине самого высокого из них, расположенного прямо напротив меня, росла большая сосна. В лучах солнца даже она казалась прекрасной.
Мамы больше нет. Мир должен