На орбите судьбы. Наталья Антарес
над попыткой Айка изобразить из себя не то «большого мальчика», не то «крутого перца» я тактично не стала, хотя, не буду лукавить, подобное желание у меня еще как-то присутствовало, и, логично рассудив, что хуже уже все равно не будет, согласилась занять место на сиденье тюнингованного скутера. С минуту на минуту я ждала, что этот страдающий ярко выраженными вандальскими наклонностями горе-байкер, наконец, задаст мне вопрос относительно причин моей поздней прогулки по пустынным улицам Перовска, но, похоже, «активация схемы» и связанные с ней спецэффекты в форме так и не увиденного мной свечения, напрочь отшибли у него способности к логическому мышлению, и он свято верил в высшее предначертание нашей ночной встречи.
Небесно-голубые глаза Айка словно смотрели сквозь меня: он видел во мне лишь второго контактера с порожденными его больным воображением «нефилимами», и такие незначительные детали внешнего антуража, как застиранная ветровка, выцветшие джинсы и старые кроссовки с отклеившейся подошвой воспринимались им исключительно через призму моего внутреннего мира, представляющего для него какую-то совершенно иррациональную ценность. Конечно, ночью все кошки серы и все женщины красивы, но, если скрывать наличие у себя во рту малобюджетных металлических коронок я еще худо-бедно умудрялась, то разглядеть мою нездоровую худобу, обтянутые кожей скулы и залегающие под глазами тени не составляло труда даже в условиях минимального освещения. Выходит, Айк просто не считал нужным себя этим утруждать, и возможно, именно его наполненный счастливым восхищением взгляд заставил меня поверить в то, что отказывать себе в удовольствии на халяву прокатиться на скутере, может быть, и не стоит.
Громоздкий мотоциклетный шлем обнаружился у Айка в единственном экземпляре. Парень чуть ли не силой водрузил мне его на голову, беспечно сообщил, что «ему и так зачетно», потуже затянул бандану и с грациозной легкостью вскочил «в седло». Расстояние до проспекта Вознесенского, всуе помянуть который в качестве места своего постоянного проживания меня не иначе как дернул за язык сам черт, было отсюда, в принципе, небольшое, и я искренне надеялась, что мы благополучно избежим печальной участи коллективно расшибиться в лепешку.
Когда Айк настоятельно посоветовал мне покрепче обхватить его за пояс, я неожиданно смутилась. Не то, чтобы мне почудился в этом пошлый намек на что-то неприличное– если уж заводить речь об инстинктах, то этот «Лунный гонщик» от слова «гнать» в его жаргонном смысле, годился мне разве что для реализации материнской составляющей. Просто все происходящее внезапно показалось мне настолько глупым, что мне вдруг стало стыдно за свое неуместное ребячество. Хотя… и на старуху ведь бывает проруха!
– Не бойтесь, – Айк интуитивно чувствовал терзающие меня сомнения и никак не решался нажать на педаль, – я всегда аккуратно езжу, а уж вас вообще, как зеницу ока, буду беречь. Вы главное, хорошо держитесь, особенно, на поворотах, и все будет нормально. Ну, что, камон, мазафака?
Судя