Приворот. Сборник поэзии и прозы. А. Буровский
дедом.
– Нашей семье предстоит жить в третьей цивилизации, – говаривал дед.
Ну да… Цепь поколений семьи шла из царской России, проходила через советский период, продолжалась в нынешней, коммерческой эпохе… В каждую из этих эпох человеку необходимо место, где продолжается нормальная человеческая жизнь. Где можно не ходить строем, не быть в стаде. Где можно не лизать задницу царедворцам и не петь «Боже, царя храни», не кричать «Будь готов!», не требовать смерти врагам народа, не наворачивать сто процентов на сто, не выяснять, за сколько долларов костюм и галстук на партнере. Где вечером можно не пялить бельма в ящик для идиотов, а сесть в кресло, и взять в руки книгу…
Прошлый раз он не дочитал «Похождения Ходжи Насреддина». Книга хорошо легла в руку, на раскрытой по закладке странице Ходжа сидел на крыше дома, смеялся над ловившими его стражниками. Интересно, почему эту книгу еще не объяви «антиузбекской»? Еще не сожгли рукой палача? Не начали судиться за то, чтобы уничтожить все ее тиражи? Наверное, в Узбекистане уже не умеют читать. Нет, «Ходжа Насреддин» будет завтра… Николай Николаевич раскрыл томик Николая Гумилева.
Не семью печатями алмазными
В Божий рай закрыт навеки вход.
Он не манит блеском и соблазнами,
И его не ведает народ.
Это просто дверь в стене заброшенной
Камни, мох – и больше ничего.
Рядом нищий, словно гость непрошенный
И ключи на поясе его.
Мимо едут рыцари и всадники.
Трубный вой, бряцанье серебра…
И никто не взглянет на привратника,
Светлого Апостола Петра.
Все мечтают: там, у Гроба Божьего,
Двери рая вскроются для нас,
На горе Фавора, у подножия,
Прозвучит обетованный час…
Оторвался. Задумался. Вспомнил: безумное мчание машин по основной, по главной трассе. Трубный вой клаксонов. Бряцанье серебра. Современные всадники, истеблишмент, дамы простят за выражение… До сих пор ведь, наверное, не все вылезли из бесконечных, на километры, пробок, не добрались до своих чудных клубов, дачек и отельчиков, не отхлебнули первых глотков, не полезли в лифчики к проституткам… Так и ломятся к своему раю. «Рай для нищих и шутов» – всплыло уже из Высоцкого.
Так проходит медленное чудище,
Завывая, трубит длинный рог.
И Апостол Петр в терновом рубище
Словно нищий, бледен и убог.
Деда люди с трассы точно не заметили бы. Назвали бы самым страшным словом, какое у них есть в словаре – нищим; нелепый такой, смешной фигляр: всю жизнь просидел в библиотеке, книги читал, старый дурак. А раз нищий – уже не интересен. Нищий – значит глуп, не сумел набить свой зоб. Не умен и слаб – не урвал, не спер, не отобрал. Нахрапа не хватило слабаку. Этот дом? Опять презрительно фыркнут про «нищету», и пойдут