Приворот. Сборник поэзии и прозы. А. Буровский
Интересно, сколько мне будет стоить мимолетный взгляд на пернатую тварь?
Говорят, что из-за карантина понемногу начинает восстанавливаться природа. Какие-то животные возвращаются в какие-то парки, ну и так далее. Очень жду когда и в меня вернется то настоящее, которое ушло в стародавние времена.
Кажется, что вернуть ощущение позабытого счастья можно через какой-либо предмет. Будто просто воспоминаний недостаточно, нужна материальная часть мозаики, придающая этим воспоминаниям силу и оправдание. В одном из романов Кинга злодей таким образом купил душу одного не очень стойкого персонажа. Хорошо, когда такой предмет можно найти недорого, и он с лихвой окупит ностальгический оргазм. Мне недавно повезло, по цене пары-тройки дурацких масок купил советские шахматы, точно такие, как были в детстве. Руки аж затряслись, когда их расставлял, а от запаха старого лака закружилась голова. Теперь пытаюсь подсадить на них следующее поколение в лице пятилетнего сына.
Не секрет, что прописные истины не работают. Если к людям относиться хорошо, то они легко могут смешать тебя с дерьмом. А если думать о жизни исключительно положительно, то и жизнь эта наверняка скоро трагически оборвется. И так далее. Однако, иногда провидение подкидывает нам гипертрофированные примеры этих слащавых истин. Помню, как купил за дешевую вежливость дорогое облегчение. Оформлял я в девяностых таможенный транзит в Лесном порту. Затаренные табаком вагоны уже третий день были на простое, а таможня никак не хотела их выпускать. То отправляла перепечатывать транзитки, то требовала невозможные документы. Издевался надо мной тогда инспектор Волков, которого ненавидели даже чайки, кормящиеся у портовской столовой. «А принеси-ка мне согласие региональной таможни принять твой груз». И вот стою я в коридоре у окна, курю последнюю Честерфильдину, собираюсь на очередной бой без шансов. Мимо проходит женщина с холщовой сумкой, останавливается и говорит: «А здесь не курят». И я уже практически пославший ее срывающимся голосом к чертям собачьим вдруг неожиданно тихо отвечаю: «Да-да, простите», и тушу окурок в баночке рядом с горшком алоэ. Еще пару минут смотрю вдаль и захожу в кабинет к Волкову. Тот, устало вздыхая, произносит «Как ты меня достал… иди к Людмиле. Если она примет, считай тебе повезло». И показывает в сторону стола, на котором лежит холщовая сумка… Когда я выходил из кабинета, зажимая под мышкой отштампованные Людмилой документы, то не удержался и скривил Волкову гримасу, в которую попытался вложить то, что не ляпнул тогда Людмиле.
Купил умный светильник, реагирующий на движение. Повесил над унитазом, чтоб ребенок ночью не боялся ходить в туалет. Теперь, когда прохожу мимо, светильник зажигается, обволакивая сиянием унитаз. Словно унитаз – магический артефакт, соблазняющий отправиться в увлекательное путешествие.
Ненавижу первые дни месяца за то, что приходится обдирать настенные