Дважды войдя в одну воду. Людмила Волынская
насмешливо ухмыльнулся.
– Профессора, теть Дусь, тоже болеют. Сделать человеку укол и обивать пороги – это, как говорится, две большие разницы. Вы-то здесь каким боком?
Хмыкнув, Дуся покачала головой.
– Тем самым, – сорвала она с его лица улыбку. – Зря старалась. Профессорше всю задницу исколола, а ее балбес к соседской девчонке полез в доктора играть.
Андрей неловко пожал плечами.
– Что-нибудь придумаем, – с виноватым видом ответил он.
Дуся хлопнула в ладоши.
– Час от часу не легче! – с отчаянием крикнула она. – Он придумает… Нет, ты скажи мне, – она снова начала свое наступательное движение, – что ты можешь придумать, неопределенное существо?
– Неопределившееся, – поглядывая по сторонам, Андрей попытался перевести разговор в шутку.
– Какое там! – настаивала на своем Дуся. – Сам ты очень даже шустро определился. Теперь тебя еще определить надо, чтобы было же за что кормить плоды твоего определения. А куда тебя определить? У тебя же ни образования, ни положения в обществе.
– Теть Дусь, – теряя терпение, перебил ее Андрей, – чего-то вы не в ту степь полезли. Сами-то вы тоже в коммуналку не на мерседесе из Монте-Карло прикатили. Ребенка признаю, на Светке женюсь. Чего еще? – теперь он, не обращая внимания на посторонних, пошел на Дусю. – Никто к вам переезжать не собирается. Живут люди, и мы как-нибудь обойдемся без вашей помощи. Сами не лезли бы только, – напоследок выпалил он ей в лицо и пошел своей дорогой.
Эти слова вмиг осадили ее боевой настрой. Она сдавила пальцами виски. Как-то слишком быстро все завертелось, начиная с сегодняшнего утра, когда Светку забрала скорая. Сначала огорошили ее тем, что котенок ее рыженький, оказывается, уже и не котенок вовсе, а беременная кошка. Теперь котяра этот… И у них, оказывается, любовь. Как же она проглядела-то?…
Дуся снова посмотрела на часы, прикидывая, успеет ли к Машке в больницу, находившуюся через два квартала. Но, вспомнив, что вчера вечером из соседской комнаты доносились Машкины рыдания, а сегодня сутра на кухне появился Суслик старший с пластырем на лбу, Дуся решила, что не стоит открывать Машке правду жизни на ее рабочем месте. Работает она с больным контингентом, а почему посторонние люди должны страдать от их междоусобиц? Знала она также, что после разговора с Машкой у нее самой никаких сил не хватит на свой контингент, тоже не отличающийся спокойным нравом.
«Теперь-то уж, куда спешить, – высматривая свой троллейбус, думала Дуся, – родить ей не завтра. Понемногу все утрясется. Андрюшка, ишь, каким петухом оказался! Может, Светке еще и повезет с ним».
Подъехал троллейбус. Дуся вошла и, сев у окна, взглянула на здание больницы. Сердце снова заныло. Всем своим естеством она ощущала, как что-то изменилось сегодня, что-то безвозвратно исчезло из ее жизни. Но ни перед кем в мире она не рискнула бы обнажить боль, тупо ковыряющую в душе оттого, что в соседской семье скоро появятся еще два суслика, а она, Дуся Нечаева, теперь останется