Скейтагеддон. Сергей Золин
ребята вернулись, они поразились тому, как ловко я выполняю этот трюк. Но это не всё. Однажды, когда я уже собирался домой, то увидел, что неподалёку бродит здоровенная собака. Я не придал этому значения. Ну, бродит и бродит. Но стоило мне покатиться на доске, как собака начала рычать и увязалась за мной. Вот тогда-то я и перепугался. Прибавляя скорость, я пытался оторваться от чудовища. Но куда там! Я, судя по всему, ей активно не понравился, и она решила меня растерзать! Я отталкивался ногой, мчал всё быстрей и быстрей, сердце бешено стучало, а в голове пульсировала единственная мысль: «Мне кранты!» Но я не хотел проигрывать этот бой и решил катить до конца. Мне очень везло, на моём пути не возникало ни людей, ни машин, а потому я уже развил, наверное, первую космическую скорость! И тут-то случилось это!
Я не заметил, как выехал к школе. Старую ограду вокруг неё снесли, а новую установить не успели – простор открыт! Ворвавшись на скейте на задний двор, я быстро его проехал и довольно поздно сообразил, что впереди меня ждёт… дурацкая лестница! Отступать было поздно, лестница неумолимо приближалась и я весь сжался.
Что делать? Неужели прыгать?! Размышлять в таких случаях некогда!
Я поставил правую ногу на тейл, напрягся, присел и, выждав, когда практически докачусь до ступенек, подпрыгнул. Щёлкнув тейлом об асфальт, увлёк за собой доску и, скользнув левой ногой под углом по деке, закрутил её.
И в этот момент я сделал «кикфлип»!
«Кикфлип» в полёте над офигенно длинной лестницей!
Это был мой самый эпичный полёт! Время словно замерло. Может, мне показалось и я придумал это позже, но в памяти всплывает, как я смотрю вниз и вижу – скейт вращается, а вереница ступенек бежит, будто эскалатор в торговом центре.
Приземлился я удачно и, проехав ещё немного, почувствовал, что это предел. Ещё чуть-чуть и я свалился бы на асфальт от бессилия. Мне уже стало плевать на собаку, и я затормозил.
Обернувшись, я не обнаружил чудовища. Животное словно испарилось. Уже дома я понял, что собака, скорее всего, отстала где-то по дороге, решив, что я – какая-то спятившая, а значит, невкусная и вредная добыча.
Сначала я хотел обо всём рассказать друзьям, но, только заикнулся, Витёк, словно читая мои мысли, заявил:
– Челы с площадки говорят, что этот придурок Заяц хвастался вчера, типа он перепрыгнул лестницу и сделал «олли саут»! Гонит и не краснеет. Я говорю, что никто не сможет перепрыгнуть ту лестницу.
Но я смог. Внутренне я кричал: «Ребята, я смог! Сделал это! Я перепрыгнул лестницу и сделал «кикфлип»». И всё же я промолчал. Не хотел прослыть болтуном, ведь уверенности в том, что я смогу повторить свой прыжок – ноль. Наверное, это был первый раз, когда я не проговорился друзьям о чём-то действительно важном. Так у меня появился секрет, о котором я долго молчал.
И вот, когда начались занятия и мы узнали о конкурсе, я должен был наконец признаться в своём достижении.
– Псс, Витёк, – зашептал я, прикрывшись учебником.
– Ну,