Скейтагеддон. Сергей Золин
не хромает? – Ястребова уже явно завелась и решила продолжать спор. – А у нас? Что ни день, так какая-то катастрофа! Позавчера Портнова из девятого «Б» караоке устроила посреди алгебры. Сегодня этот меня чуть не убил! Им дай волю, так они нас к стенке с вами, Виктор Фёдорович, поставят.
– То есть, по-вашему, выходит, что я не справляюсь со своими обязанностями, так, что ли? – недовольно пробасив, директор со скрипом отодвинул кресло, медленно поднялся и стал ходить туда-сюда от стола к стене и обратно.
Дело набирало какой-то непредвиденный оборот.
– Я этого не говорила, – замотала головой Ястреб, – я лишь хотела указать на то, что из-за этих экспериментальных программ страдает весь учительский состав и часть учеников.
– Да, да, целились в программы, а попали в меня! – Бугров ткнул себя в грудь и продолжил гнуть свою линию: – Это же я согласился, чтобы у нас была экспериментальная школа.
– Нууу…
– Вот вам и ну, Антонина Петровна! Между прочим – это и прибавки к зарплате… Вашей зарплате в том числе! Или забыли? – повышая голос, директор остановился на полпути и грозно взглянул на завуча. Он выше её на целую голову, а потому смотрел сверху вниз, и это внушало ещё больший страх.
– А при чём тут моя зарплата? – отбила атаку Ястреб. – Мы здесь не мою зарплату обсуждаем, а катания на этих досках! – Она легонько пнула скейт носком туфли.
Прозвенел звонок на урок.
Похоже, что в порыве разборок директор про меня напрочь забыл. А вспомнив, сильно смутился, и быстро проговорил:
– Так, Драбин, выйди пока за дверь, нам с Антониной Петровной надо серьёзно поговорить о твоём поведении.
Не став дожидаться окончания скандала, я вышел из кабинета в коридор и от усталости прижался к стене. Все разбрелись по классам. У нас же было окно, так как учительница литературы отпросилась по срочному делу, а нового урока нам не придумали. Медленно сползая по стене, я гонял мысли о возможном наказании. То, что родителей вызовут – это сто процентов. Но дальше что? Домашний арест? Скорее всего. А это означало, что катаний в парке я могу не увидеть ещё очень долго… Эх, а как красиво пролетел!
– Ну, чё? – подбежав и рухнув рядом со мной, зашептал Витёк. – Чё сказали-то?
– Да пока ничё, – лениво отозвался я.
– Решают судьбу?
– Угу.
Внезапно я вспомнил, как поругались Бугров с завучем и, тихонько посмеиваясь, стал пересказывать Витьку. Тот пришёл в полный восторг и время от времени затыкал себе рот, чтобы громко не заржать.
Я уже в третий раз повторял фразу: «А при чём тут моя зарплата?», передразнивая Ястреба, когда Витёк толкнул меня в бок и показал взглядом в другой конец коридора.
– Твои идут, – быстро шепнул он. – Лан, бро, держись. Я слиняю, а то мало ли. – Хлопнув меня по плечу, Витёк подскочил, сбежал по лестнице и скрылся за углом.
Я стянул с головы шлем, снял наколенники, повернулся к родителям и виновато развёл руками.
– Здрасти, – натянуто улыбаясь, поприветствовал я предков