Апология дворянства. Александр Никитич Севастьянов
лучший из них – Царскосельский лицей: там даже уроки русского стихосложения были! Как и в Московском университетском благородном пансионе. Многие провинциальные дворяне не гнушались получать начатки знаний в четырехклассных Главных народных училищах, как, например, известный поэт-гвардеец С. Марин. И т. д.
Знание иностранных языков, которым блистало высокообразованное дворянство (относительно немногочисленное, напомню), однако, вовсе не вело к забвению русского, как можно бы понять из текста Сергеева. Достаточно сказать, что к концу XVIII века основной корпус русских литераторов состоял именно из дворян102. И это не десяток-другой всем известных писателей, а около 700 человек – 65,7% всего количества пишущей братии. Собственно, они-то и создали русскую литературу как феномен, унаследованный XIX веком; корни Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Толстого – здесь. Мне смешно, когда я слышу очередной миф о Пушкине как о создателе, якобы, современного русского языка. Русский язык создавали именно эти сотни русских дворянских авторов, которые писали для свого круга и на творчестве которых выросли сверстники Пушкина, он сам и новые сотни дворянских же авторов его времени. Мы прочно забыли их, но они были, эти сотни103, и их-то рабочие кабинеты и стали подлинной лабораторией русской литературы. Но создавать русский язык, не зная его, они бы никак не могли.
Именно к многочисленной пишущей братии104, в том числе дворянской, был обращен призыв Карамзина писать так, как мы говорим. Это было сказано русским дворянином, для русских и по-русски.
Но не только дворянское сословие чувствовало необходимость откорректировать ситуацию в языке. Как верно заметила О. И. Елисеева: «Правительство Екатерины II понимало создавшуюся угрозу потери лингвистической идентичности. Об этом свидетельствует инициатива императрицы по созданию Академии русского языка для печатания „Словаря“, который помог бы ввести в речевой оборот максимально большее число русских слов и научить правильно пользоваться ими»105. Любовное отношение к родной речи культивировалось на самом верху, в том числе благодаря литературным и научным трудам самой императрицы.
Следует помнить, что в Российской империи все делопроизводство, внутренняя официальная переписка, государственные акты и законодательство велись исключительно на русском языке. Отдельные документы, предназначенные для внутреннего и внешнего употребления, как, например, знаменитый екатерининский Наказ Уложенной комиссии, публиковались на русском и других языках, но это довольно редкий случай. Все это говорит о том, что как минимум все чиновничество и офицерство должно было знать русский. К тому надо добавить, что испокон веку даже жалобы и просьбы все сословия подавали только на русском языке.
Напомню также, что создание шеститомного «Словаря русского языка» (1789—1794) проходило вообще под водительством
Севастьянов А. Н. Сословное разделение русского общества XVIII века и литературно-общественный процесс (1762—1800). – Вестник МГУ. Сер. 8. История. №2, 1984.
Пользуясь случаем, смею рекомендовать читателям трехтомный «Словарь русских писателей XVIII века» (выпущен Институтом русской литературы), в подготовке которого посильное участие принял и автор этих строк.
Всего в XVIII веке хотя бы однажды опубликовалось на русском языке свыше 1200 литераторов.
Елисеева О. И. Повседневная жизнь благородного сословия в золотой век Екатерины. – М., Молодая гвардия, 2008. – С. 531. Мнение Сергеева о том, что русские в XVIII веке «не видели трагедии» в засилии иностранщины в языке, следует откорректировать: видели, но не трагедию, а вызов и угрозу.