Совершенство. Ний Хааг
чай: «Запомни, салага: здесь убивает не холод, а страх перед ним. Страх убивает твой мозг, лишает возможности здраво мыслить и оставаться человеком, а холод лишь держит… Держит, чтобы ты отсюда никогда не ушёл!»
– Но тебя-то убил не холод… – произнёс вслух Эйдан, обращаясь к погибшему начальнику, высматривая в потяжелевшем тёмном небе яркие созвездия. И вдруг, неожиданно даже для самого себя, не щадя ни связок, ни натянутых нервов, заорал во всё горло, неистово сжимая руль: – Тебя убил не холод! Тебя убил не холод! Тебя убил страх! Страх принять очевидное! Принять! Принять! Принять всё это!.. Тебя убил страх, ты меня слышишь? Ломак, твою мать! Как ты мог? Я же салага, я не выживу здесь один, твою мать! Ты понимаешь, – не выживу! Неужели ты не видел в кого он превращается? Как ты мог так обмануться? Что я буду делать, что я теперь буду делать один?!
Истерика молодого полярника закончилась через несколько минут так же внезапно, как и началась. Эйдан истуканом сидел за рулём, слепо уставившись перед собой и, казалось, вездеход едет сам по себе никем не управляемый, подминая под траки свежий след лыжни. Не чувствуя ни боли в натруженной спине, ни горячих слёз, запутавшихся в бороде, Ридз медленно катил к полярной станции, на которой его никто не ждал.
– БОБ! Какой к чёрту БОБ? – вопрошал Эйдан, разведя руки в стороны, сидя за общим столом.
Его неряшливая косматая голова была полна хлебных крошек и обрывков салфеток, которые, даже, путались в отросшей и слегка порыжевшей бороде; серое помятое лицо пьяницы, грязный пятнистый свитер и сальные пальцы с чёрными ободами ногтей… Разнузданный вид полярника, стойкий запах немытого тела, а так же тяжёлый муар натопленной печи – всё, ровным счётом всё говорило о том, что Коргпоинт более необитаема, а горевший в углу очаг и слабое человеческое бормотание – ни что иное, как недоразумение.
Напротив Эйдана виднелось нарисованное на засаленной подушке мужское лицо, грубо выполненное обуглившейся деревяшкой, именно ему полярник адресовал своё удивление. Подушка держалась на собранном из брусков каркасе, упакованном в штаны и свитер, под которым имелся ворох тряпок. Вся эта гротескная (и пугающая) конструкция восседала за столом на стуле, имитируя человека. Рядом «сидело» похожее чучело, однако нарисованное лицо выглядело по-другому: кудрявые волосы походили на горстку червей, которую придавила ковбойская шляпа, – автору она удалась особенно плохо и смахивала на обгоревший дом с проваленной крышей. Однако для Эйдана всё это казалось не важным. Он прекрасно знал кто перед ним и в корне был не согласен с концепцией сериала, который он закончил смотреть на служебном компьютере Ломака. Получаемой энергии от израненного, но всё-таки работавшего ветрогенератора, с трудом хватало на запитку радиостанции, пары ламп освещения и компьютера, однако и этого было достаточно, чтобы Эйдан чувствовал себя не так скверно, как в