Дар Степаниды. Надежда Генадевна Сайгина
родители забирали детей домой. Наде разрешили выйти в группу, и она, позабыв все свои горести и обиды, уже играла с Маринкой. Увидев в окно, что за ней пришел отец, Надька каким-то шестым чувством уже знала, что он пьяный, и спряталась в чуланчике, где тетя Клава хранила ведра, тряпки и швабры. Надька устроилась там поудобнее, закрыла глаза и зашептала:
– Рубль с полтиной, два с полтиной! Рубль с полтиной, два с полтиной! Рубль с полтиной, два с полтиной!
– Где моя дочь? Где мой маленький Ленин? Надька, выходи, пойдем домой! – кричал, стоя на пороге группы, Геннадий.
– Сейчас, Геннадий Владимирович, найдем и отдадим вашего Ленина в лучшем виде! Нам он совершенно не нужен! Правда, ребята? – ехидно пропела Римма Захаровна.
Тетя Клава бесшумно подскочила к воспитателю и тихо зашептала:
– Ты что это, Римма Захаровна, пьяному отцу дите хочешь отдать?
– А ты, Клава, хочешь, чтобы я сидела и ждала, когда ее мамочка – шалава соизволит ребенка забрать, – парировала воспитательница, – или мне ее к себе ночевать взять, как это уже бывало? Впрочем, не мне с ней сидеть. Сторожихе сдам! У меня тоже свои дела дома имеются. Кстати, а за сторожа-то сегодня ты! Вот и сиди с ней!
Геннадий пытался пройти в группу, но баба Клава грудью встала в дверях. Геннадий продолжал дебоширить:
– Прячешься! А я вон тебе сырок купил- «Дружба»! Как ты любишь! Ленин, выходи! Ну-у, не хочешь, так не надо! И черт с тобой… Зараза! Вся в мать! Дура!
Римма Захаровна подошла к Геннадию и ласково так проговорила:
– Почему же дура, Геннадий Владимирович!? Она как раз и не дура… Украла у меня сегодня пять рублей! И мелочь.
– Чтооо? Мой Ленин – воровать? – возмутился Геннадий, – а мне
воровка не нужна! Сиди здесь! Пусть тебя твоя мать забирает!
Геннадий погрозил кому-то кулаком и вышел из детского сада, повторяя:
– Мне воровка не нужна!
Надюха, свернувшись калачиком в своем схороне, услышав, что отец ушел, вышла, подошла к окну и, глядя Геннадию вслед, в ритм его хромающей походке, тихо, одними губами шептала:
– Рубль с полтиной, два с полтиной! Рубль с полтиной, два с полтиной!
***
Надюха играла в куклы рядом с открытым подполом. А там, внизу, в холодном подвале тетя Клава чистила картошку, приговаривая:
– Начищу картошечки, завтра детки йисть будут. Скажут, спасибо, баба Клава, а может, не скажут. Да, конечно не скажут, не дождесси!
Часы, висевшие над столом воспитателя, показывали десять, когда раздался громкий стук в дверь.
– А вот и мамка твоя… А ты боялась! – сказала Надьке баба Клава, бросив очередную очищенную картошину в огромный бак, медленно поднялась по лесенке, вылезла наружу, заковыляла к двери и открыла засов. Зинаида чуть не снесла с ног сторожиху. Раскрасневшаяся, взволнованная, с блестящими ярко-зелеными глазами, и волосами, отливающими медью осенних листьев, она была необыкновенно красива. Нянечка невольно