Дружелюбные. Филип Хеншер
Так продолжалось до двух ночи. В конце концов он таки заснул. Наверное, это в комнате под ним, решил он, но, когда на третью ночь с десяти часов повторилось то же самое, он решил сходить, потолковать по-дружески с соседом снизу, и спустился по лестнице в одних носках. Открывший дверь был ему незнаком. «Джеффри», – неохотно представился он, услышав, как зовут Лео, – и обнаружилось, что в его комнате нет никакой музыки. За комнатой Джеффри Чена – так гласила табличка – находился уголок отдыха: плакат с портретом южноамериканского революционера, две зеленые кружки и чайник на книжном шкафу с десятком книг. Джеффри Чен пожелал ему удачи. Сам он ни с кем ссориться не желал. А музыка доносилась снизу, из комнаты, которую занимал некий Э. Робсон. Еще оттуда шел сладковатый запах: Лео догадался, что это марихуана.
В комнате оказалось всего пятеро: парень, который обернулся и обалдело воззрился на Лео, был Эдди – должно быть, именно он тут и жил. Узнал он и остальных: высокомерную девушку с полуоткрытым ртом и яичным запахом, Три, с факультета английского языка, и ее подругу Клэр. Три сидела с ним рядом на семинаре за день до этого и сказала, что понятия не имеет, чем они будут заниматься, – она славная, но все равно, увидев ее здесь, он изрядно удивился. Пятым же был Том Дик – он уставился на Лео, а тот отвернулся.
– Не мог бы ты сделать потише? – спросил Лео. – Я пытаюсь работать.
– Я думал, наверху другой живет, – сказал Эдди. – Какой-то китаеза. А ты кто тогда?
– Я живу двумя этажами выше, – сообщил Лео. – Очень уж громко.
– Папа сказал, что больше всего шансов поступить у меня, если я подамся на теологию, – сказала пахнущая яйцами, не обращая внимания на Лео. – Я вовсе не такая умная, как моя сестра Луиза, так что я послушала папу, и это сработало. Он сказал: «Люси, поработай пару месяцев в „Харви Никс“, духи там попродавай, потом поступай в Оксфорд на теологию, а потом можешь, ну…»
– Что-то новенькое, – заявила Клэр Эдди. – Уже жалуются те, кто даже не живет на нашем этаже.
– Пяти минут не пробыл в колледже – а уже наградил нас скандальной репутацией! – выпалил Том Дик. На Лео он не смотрел. Когда он произносил эти слова, у него изменились даже голос и выговор. Лео никогда прежде не слышал такого раскатистого «р», и ему пришло в голову, что звучит оно неубедительно.
– Привет, Том, – сказал Лео. – Ну, как у тебя дела?
Теперь Том посмотрел на него по-настоящему, и на лице у него отразилась мстительная неприязнь:
– А, это ты. Как у тебя дела?
– Нет, нет, Люси, ты неправа, это делается не так, а вот…
– Сделай потише, Эдди, – велела Три. – Надо быть внимательнее к окружающим.
И улыбнулась Лео – единственная, кто вообще осознал факт его появления в комнате. Эдди, потянувшись, убавил звук здоровенного черного пластикового магнитофона с жесткой крышкой и отдельными колонками. «Capitan Beefheart»: Лео странно порадовался, что может узнать альбом: «Trout Mask Replica» [26]: весь прошлый год им заслушивался