Дружелюбные. Филип Хеншер
подкладкой, в котором все ее видели в прошлый раз. Она подозрительно оглядела собравшихся и в поисках защиты уткнулась в материнское бедро. – А это Раджа и Омит, ты с ними не встречалась, но они особенные братья, близнецы. Ох, Камелия, да что же с тобой! Еще десять минут назад она была в полном порядке, болтала о своих кузенах – да-да, братцы, она про вас знает – и спрашивала, дадут ли торт. Нет, Камелия, не дергай маму – да что ж такое!
Робкая при посторонних, теми, с кем росла или чье рождение застала, Долли командовала только так; помыкать мужем, Самиром, оказалось труднее, хотя его она тоже знала всю жизнь – он был сыном самого давнего коллеги ее отца. Ее родные и двоюродные братья и сестры любили потешаться над тем, как Долли, стоило Саму войти в комнату, в мгновение ока превращалась из бойкой командирши в застенчивый цветок, стыдливо сворачивающий лепестки. Прошло несколько месяцев, а возможно и целый год, прежде чем она стала помыкать мужем точно так же, как и остальными. Саму относился к этому с юмором, но иногда, должно быть, задавался вопросом: на ком же он женился? Теперь же Долли, для семейной вечеринки нарядившаяся в темно-синее сари с серебряной оторочкой по подолу, пребывала в замешательстве: как же себя вести? Вхож ли сосед в круг или нет? Он на своей лестнице находился по другую сторону забора, следовательно, на него можно было не обращать внимания; в то же время остальные его, кажется, знали. От правильности оценки зависело, как поведет себя Долли: если игнорировать незнакомца не получится, она, подобно малышке Камелии, найдет, за чье бедро ухватиться в поисках защиты, будет молчать как рыба или, что вероятнее всего, ретируется в безопасное место, откуда сможет помыкать Саму и своим старшим братом Шарифом.
– Всем привет! – бодро сказала она. – Фанни и Аиша… А это друг Аиши? Мы о нем слышали – и манчестерские же скоро приедут, да, а где Бина, как здорово Шариф все устроил, посмотрите на чудесный стол, и… Мафуз, Садия?.. Нет, конечно. Не знаю, что это я вдруг…
– А это, должно быть, малышка Камелия? – спросил чей-то голос. – Наслышан о вас, юная леди.
Вот и ответ на вопрос: голос принадлежал пожилому англичанину, стоявшему на стремянке у дерева. Долли и Камелия вцепились друг в друга и переглянулись. Потом Долли опомнилась и представилась. Близнецы захихикали.
– Да, мы живем здесь вот уже тридцать лет, – рассказывал сосед. – Моей дочке было столько же, сколько этой малышке, помню, а сыну полгода, и скоро еще двое подоспели. У них уже свои дети. Ну, не у всех. Тяжелая зима была, когда мы только заселились. Мы первыми на улице установили центральное отопление. Масляный водонагреватель. Сад был запущен, зарос.
– Такие вкусные! – сказала Долли, не обращая на него внимания, своим родственникам. – Но такая большая косточка! Камелия, хочешь? Дать? Очисти для нее локву, Раджа, только вытащи косточку. Ешь понемногу, кусочками – маленьким девочкам трудно съесть такой большой фрукт целиком. Нравится? Не очень кислый?
– Здравствуйте! – сказал итальянец, подходя к ней и протягивая руку. – Я Энрико, друг Аиши, приехал на уик-энд.