Шанс. Кейси Эшли Доуз
от тебя!
– А ну хватит вам обоим! – теперь голос Альмы уже раздраженный, она чуть толкает меня в плечо и шипит на ухо, серьезно думая, что так в полной тишине автомобильного салона Гретта ее не услышит – какого дьявола на тебя нашло, Генри? Она твоя дочь, а не спарринг партнер!
Тяжело вздыхаю и закатываю глаза. Вновь смотрю в салонное зеркало, где девчонка с затянутыми в хвост черными (как у меня) волосами и карими (как у Альмы) глазами сидит, насупившись, и смотрит в окно, поджав губы.
Стараюсь, чтобы голос мой звучал как можно мягче:
– Эй, милая – попеременно смотрю то на дорогу, то в зеркало – котенок, ну прости меня. Я был груб и не прав. Ты же знаешь, папа устал, у папы много работы и плохой период.
– Да, я постоянно слышу про плохой период – фыркает она.
– Нам просто надо помочь папе его преодолеть – подключается Альма, вновь повернувшись к дочери – и не обижаться на него, если он бывает груб. Ведь мы с тобой знаем, какой он на самом деле хороший, правда?
Гретта неуверенно переводит взгляд с Альмы на меня в зеркало.
Улыбаюсь и добавляю:
– В честь приезда вместо обеда можешь съесть коробку пончиков. Купим в здешнем магазине.
Наконец, обиженные губы размыкаются и она смеется:
– Ладно, я больше не злюсь на тебя.
Простота.
Вот что я люблю в детях. Коробка пончиков на обед вместо тушеной семги – и я прощен. А выдай я нечто подобное Альме – она припоминала бы мне это еще неделю, раздула бы до размеров слона (и едва ли не фатального непонимания и обесценивание партнера в браке) и черта с два я бы откупился материально. Искупление бы ко мне пришло только тернистым путем мозготраха и различной психологичной дряни, которую она любит называть разговорами и поиском решения проблем. Проблем – которые видит только она, но искать ответы на которые почему-то должны мы оба.
Однако, и о причине ссоры Гретта забывает так же быстро, как о самой ссоре. И вот она уже вновь качается из стороны в сторону, натягивая самым противным образом гласные (а заодно и мои нервы):
– А где мы купим пончики? – когда ее качание кренится в сторону окна, она выглядывает туда, будто бы магазин может появится прямо перед ее носом – я не вижу магазинов.
– Потому здесь их нет – вновь начинаю раздражаться – потому что это жилой квартал, милая. Здесь весь город – один спальный район. Думаю, мы сходим в магазин, когда заселимся, потому что и так уже опаздываем на встречу с арендодателем.
Гретта продолжает качаться.
Альма – хвала небесам! – поворачивается и мягко напоминает дочери:
– Милая, папа же просил тебя так не делать.
Она растерянно хлопает глазами:
– Ой, прости, я забыла.
Не удивительно. Память, как у рыбки. Немудрено, что в ее школьных отметках выше D ничего не было с первого класса. Но я очень сдерживаюсь, чтобы не сказать этого вслух. Да, родитель из меня такой себе, и в основном дочерью занималась Альма (особенно учитывая, что период после ее рождения пришелся самым плодотворным,