Молчание костей. Джун Хёр
этого мы разошлись.
– Значит, у тебя и правда хорошая память, – ответил инспектор Хан. – Будешь чаще помогать в сборе информации и расспросах женщин.
– Конечно, господин.
Я еле сдерживала восторг. Я буду полезна самому инспектору!
– Господин, а как вы понимаете, что человек что-то недоговаривает?
– Почему ты интересуешься?
– Мне любопытно, господин.
– Любопытно…
Одно короткое слово, и он замолк. Тишина давила. К горлу подступила тошнота. «Не разговаривай без разрешения с людьми выше тебя по чину, Соль. Ну разве это так сложно?» – не раз повторяла мне сестра. Я чувствовала, как внутри узлами нарастает напряжение, прямо как при общении с ней; и тишина была такая же гнетущая, полная потаенных мыслей.
Наконец наше напряженное путешествие подошло к концу: впереди показалось внушительное здание Столичного ведомства полиции. Оказавшись перед ним впервые, я перепутала его с дворцом – и немудрено: богато украшенные ворота, красные деревянные балки, черепичные крыши.
– Что ты чувствуешь, когда врешь, тамо Соль? – внезапно спросил инспектор Хан.
Я не сразу поняла, что он ждет ответ.
– Я начинаю волноваться, господин.
«Прямо как мгновение назад».
– Тревога весьма действенно влияет на человека. Она везде оставляет следы. В манере речи, в цвете щек, в жестах рук.
Я вспомнила глаза служанки Сои – темные неизведанные омуты. И рискнула задать последний вопрос:
– А глаза, господин?
– Иногда выдают и они. Секреты делают людей безрассудными.
– А если человек долго и странно смотрит на тебя?
Он перекинул ногу через седло и легко спрыгнул на землю. Я удивилась: мне казалось, человек его роста и телосложения не должен настолько тихо приземляться.
– Бывают такие лжецы, которые пристально смотрят прямо в глаза. Они хорошо умеют манипулировать людьми и контролировать их.
Прежде чем я успела сказать что-либо еще, он передал поводья слуге и зашагал к зданию. Я же замерла перед воротами, чувствуя, как становлюсь меньше: голова сама собой склоняется, плечи втягиваются, одна рука прячется под другой. Я ныряла в панцирь каждый раз при входе в ведомство, представляя невидимую надпись на воротах: «Будь осторожна. Никому не перечь. Всегда подчиняйся».
Я опасливо прошла внутрь. Во дворе царил сущий беспорядок. Мальчишка-слуга с грязным лицом толкал тележку с поскрипывающими колесами; мимо шли служанки с подносами, на которых были аккуратно разложены закуски. Откуда-то вынырнули полицейские Го и Кён с деревянными носилками, где лежал труп под соломенной циновкой.
– Инспектор Хан! Вы приехали! – с самодовольной ухмылкой встретил его Кён.
– Что такое?
– Командор приказал перенести юную госпожу О в смотровую.
– Переносите, – инспектор Хан обернулся через плечо: – Соль, помоги им.
Я уставилась на носилки. Из-под циновки выглядывали безжизненные серые пальцы. «Я не хочу к ней приближаться!» –