Я требую… свадьбу!. Ким Лоренс
не был склонен к паранойе, но в совпадения тоже не верил. Время срочного вызова – едва успели высохнуть чернила, которыми он подписал соглашение о новом слиянии, – говорило само за себя. Слияние означало, что Отдел информационных технологий больше не был бедным родственником «Греко-индастрис», но может бросить вызов военным контрактам компании и даже стать жемчужиной в короне, расширившись до Отдела средств массовой информации.
До сих пор Сальваторе был удовлетворен и грелся в лучах отраженной славы успехов его внука… но, возможно, теперь ему стало этого мало? Не собирался ли он объявить, что тоже хочет получить свою долю власти?
Учитывая то, что Сальваторе был помешан на контроле, такой вариант не исключался, и Айво уже решил, что, вместо того чтобы уступить, он просто уйдет.
«Ищешь повод, Айво?»
Сдвинув брови, он проигнорировал этот насмешливый голос.
На самом деле он прекрасно знал, что никогда не отступится от своего долга, как не отступился от него Сальваторе. Айво был не таким, как его отец. Или как его брат.
– Доброе утро, дед.
В восемьдесят лет Сальваторе Греко по-прежнему оставался внушительной фигурой. В его прямой спине не было немощности, но, когда он повернулся, Айво впервые подумал, что его дед действительно стар. Возможно, виноват был в этом утренний свет, который подчеркивал глубину морщин на лбу и щеках, идущих от крыльев носа до уголков твердо сжатого рта.
Сальваторе заговорил. В сильном глубоком голосе не было ни малейшего намека на возраст.
– Твой брат мертв. – Сальваторе занял свое место в кресле за антикварным столом. – Мне нужно, чтобы ты позаботился обо всем лично, понимаешь?
– О чем? О похоронах?
И все равно это казалось невозможным. Бруно – на девять лет старше его… сколько это будет? Тридцать восемь? Разве можно умереть в тридцать восемь лет?
Возмущение вызвало вспышку гнева, за которой последовало яростное неверие в происходящее.
Это, должно быть, ошибка. Да, так оно и было, какая-то страшная ошибка. Если бы его брат был мертв, он бы это почувствовал.
Глаза Сальваторе сузились, губы сжались – явное свидетельство раздражения.
– Насколько мне известно, их похоронили в прошлом месяце.
Слова эхом отдавались в голове Айво. Ему нужно было сесть. Он уже несколько недель ходил по городу и вел себя как обычно, в то время как его брат был мертв. Как он мог ничего не почувствовать?
Айво покачал головой и еще раз прервал деда:
– В прошлом месяце?
Сальваторе молча смерил его взглядом и протянул руку к хрустальному графину, стоявшему на серебряном подносе рядом с двумя низкими стаканами.
Наполнив один стакан на три четверти, он толкнул его через стол – стакан с легким скрипом скользнул по его идеально отполированной поверхности.
Айво покачал головой, не увидев в этом жесте ничего, кроме презрения.
Много лет назад он понял, что его дед на не способен на сочувствие.