Долина смерти. Сергей Алексеев
натуральные!
– А у нас в «мабуте» тридцать банок тушенки осталось, – тоскливо протянул голодный Лобан. – Она хоть и китайская, да все-таки земная.
– В принципе, и к такой пище можно привыкнуть, – сыто рыгая, сообщил Тимоха и уселся в кресло. – Помаешься года три и привыкнешь. Голландское дерьмо же кушаем, ничего…
И подскочил вдруг, будто его снизу шилом кольнуло.
Сиденье кресла раздвинулось, и обнажился серебристый металлический унитаз, встроенный в единственную толстую ножку.
– Говорю же – сервис! – вдохновился Лобан и набросился на свои тюбики. За ним вся десантура, и ждать не стали, когда пройдут два часа и у Тимохи пойдет процесс.
Космическую жратву умяли в минуту – жевать-то не надо. И оказалось не так уж плохо, как утверждал испытатель. Тут же расселись по креслам, приготовились на всякий случай. Один Азарий, словно часовой на посту, остался у иллюминатора, любуясь звездами и бесконечным пространством.
– Ешь, звездочет! – предложил Лобан. – Да закрой эту дыру на фиг! Когда ее не видно, вроде и жить можно.
Азарий даже взглядом его не удостоил. Между тем обед и индивидуальные сортиры подняли тонус команды на знакомый послеобеденный уровень: кое-кто уже и дрыхнуть изготовился, откинувшись на спинку, которая тут же норовила принять горизонтальное положение, едва коснешься головой. Старшой балагурил:
– Вообще-то кайф, мужики. Чего бы мы сейчас на Земле сидели? Там пахать надо, все дорого. Тут сплошная халява. Там дома бабы пилят, ребятишки орут… Кстати о бабах. Может, оно того? Может, после обеда из этого кресла девку подадут?
– Губенку-то закатай, – проворчал Тимоха. – Людка твоя узнает – головенку-то тебе смахнет. Не смотри, что в космосе.
– Да хоть электронную, хрен с ней, – согласился Лобан. – Главное, чтоб как живая была. За электронную-то не смахнет.
– А если гуманоидку подсунут? – с опаской и серьезно предположил молодожен Пашка. – При таком сервисе могут… А они же, сами видали, уроды. Вместо носов грибы какие-то.
Я не смогу. Психологический барьер у меня.
– Мне же по фигу! – расхрабрился как всегда старшой, когда дело касалось женщин. – У тебя, Павло, опыта мало еще. Известно же, баб некрасивых не бывает. Бывает мало водки. Мне б сейчас стакан с рубчиком налили, я бы с самой жуткой гуманоидкой поспал.
На экране телевизора Федор Сухов делал перекличку женщин Востока, отчего десантура мечтательно соловела.
– Азарий, ты, правда, закрой это окошко, – попросил Тимоха. – Неуютно как-то, будто черным сквозняком тянет.
– Перетопчешься, – буркнул тот.
– Вот, опять воровские правила, – заметил Шура. – Давай голосовать. Кто за то, чтобы иллюминатор закрыть?
И поднял руку. Но здесь Лобан аж подскочил, хотя унитаз под ним был давно открыт.
– Кончайте вы!.. Я же понял! Понял, зачем нас гуманоиды с Земли выкрали! Понял, японский ты бог!
– Ну? – проявил интерес Азарий.
– Загну! – светился