Когеренция. Артем Михайлович Краснов
же потянул дверь и шагнул внутрь: кафе было тесным и почти пустым. Сидящая у окна девушка, увлечённая своими очками, на него не отреагировала. Дерезин покряхтел у входа, готовясь при необходимости объяснить свой визит, но потом вдруг шагнул к стойке и требовательно постучал.
Из подсобки вышел усталый азиат, беззлобно и тупо глядя на Дерезина.
– Мороженое, – проговорил тот, стесняясь, словно просил средство от геморроя. В углу поля зрения на небольшом экране он видел девушку. Поза её как будто стала напряжённой.
«Подслушивает», – подумал Дерезин.
«И что такого? – спорил он сам с собой. – Подумаешь, заказал мороженое!».
Азиат смотрел на него безразлично, напоминая восковую фигуру монгола.
– И кофе, – спохватился Дерезин.
Азиат, слово не услышав, переспросил с акцентом:
– Мороженая… Какая?
– А какие бывают? – растерялся Дерезин.
– Пломбир, эскима, клубника…
– Малиновое, – отрезал Дерезин, удивляясь собственной вескости.
«Откуда у них малиновое?» – подумал он с досадой.
Азиат кивнул:
– Малина… Ещё чёта?
– И кофе. Чёрный. Двойной.
Азиат снова бесстрастно кивнул. Дерезин приложил запястье к платёжной метке, всё ещё наблюдая за девушкой, которая снова потеряла к нему интерес и жестами копалась в своих очках.
Дерезин украдкой огляделся. Кафе было мрачным и неухоженным: типичное заведение для обитателей третьих зон. На грязных столах отпечатались следы чужих трапез и подслащённых драм. Муха летала из стороны в сторону с целеустремлённым видом, словно тоже работала здесь.
Через приоткрытую дверь Дерезин видел азиата. Скорее всего, один из китайских казахов, что сбежали в Россию в канун ханьских чисток.
Когда тот вернулся с плошкой таявшего мороженого, Дерезин включил автоперевод и сказал по-китайски «Спасибо!», что звучало как «сесье». Азиат вздрогнул и часто закивал, молитвенно складывая руки. В его жесте было больше испуга, чем благодарности.
Внезапно дурная мысль посетила Дерезина, дурная и всё же вдохновляющая, как его опыт с дисгастерами. Нужно оставить след и во что бы то ни стало запомниться! Не успев обдумать всё, он загрёб из плошки мороженое и с размаху припечатал к своему покатому лбу, отчего лоб прижгло холодом до ломоты. На бесстрастном лице азиата отразилась эмоция: не испуг, скорее, предельное внимание. Поза его стала напряжённой, как у борца перед атакой. Девушка, которую Дерезин всё также видел в отдельном окошке, открыто следила за происходящим.
Дерезин снова зачерпнул мороженое и припечатал его к щеке, а потом ещё раз. Мороженое быстро таяло и шлёпалось на стойку с неприятным звуком плевков. Дерезин позвал азиата жестом, но тот лишь чуть двинул бровями.
– Не бойся, – мягко сказал Дерезин, не сразу сообразив, что продолжает говорить по-китайски через автопереводчика. – Два с половиной года назад… может быть, три года назад